К середине недели Реймонд стал ревновать ее к дому даже больше, чем к проклятой кошке. А к сегодняшнему дню его раздражение и нетерпение дошли до того, что он набросился на Жаклин в середине дня, опрокинул ее на свой письменный стол и занялся любовью. Она была потрясена его пылом и выбором места, но ответила, как обычно, с не меньшей страстью…
— Так что ты собираешься поделывать, пока меня не будет? — спросил Реймонд, беря с тумбочки ключи от машины и бумажник.
— О, всякие женские мелочи. Вымою волосы, покрашу ногти, но сначала часок поваляюсь в ванне. Горячей, с пеной. Понежусь вволю. К твоему возвращению я буду в блестящей форме.
— Ты всегда в блестящей форме, по крайней мере в моих глазах, — сказал он, наклоняясь, чтобы поцеловать ее макушку.
— О, ты так говоришь, чтобы я простила тебя за то, что ты набросился на меня сегодня просто как дикарь!
Реймонд самодовольно усмехнулся.
— Что-то я не слышал твоих возражений.
— Да ты так спешил, что я даже не успела что-нибудь сказать!
— Но не настолько, чтобы не смогла получить удовольствие, насколько я заметил.
Жаклин покраснела.
— Я так и не понимаю, как тебе это удается.
— Удается — что? — невинно поинтересовался он.
— Реймонд Кармайкл, немедленно прекрати! Ты совершенно точно знаешь, о чем я говорю.
— Не волнуйся об этом, твое дело лежать и получать удовольствие.
— Ха! Лежать и получать удовольствие. Попробовал бы ты получать удовольствие, когда в спину впиваются всякие ручки и прочие острые канцелярские штучки. В следующий раз изволь сначала расчистить свой стол, дорогой!
— Договорились! И первое что я выброшу, это проклятый телефон.
— Ты не посмеешь!
— Еще как посмею. Иначе как оторвать тебя от этих бесконечных переговоров? Да ты трубку из рук сегодня весь день не выпускала!
— Ну, все-все! Клянусь, пока ты не выйдешь на работу, звонить не буду. Признаю, я несколько увлеклась этим занятием. Сейчас даже все каталоги соберу и спрячу.
— Клянешься?
— Положив руку на сердце. — И она именно так и сделала.
— Отлично! Жду, не дождусь, когда вернусь и увижу результаты.
— Но ты должен пообещать, что к тому же сводишь меня поужинать.
— К тому же? К чему — к тому же? — деланно невинно переспросил Реймонд.
Жаклин скорчила гримасу.
— Не прикидывайся. Надеюсь, в карты ты блефуешь лучше, чем со мной.
— Не волнуйся, пожалуйста. С картами у меня все в порядке.
— Да, только в прошлую субботу ты, помнится, проиграл.
— Сегодня все будет по-другому. Я готов полностью сосредоточиться на игре.
— Именно это ты говорил и неделю назад. Надеюсь, если ты и сегодня проиграешь, то постараешься все же не вести себя дома как первобытный троглодит.
— Что? О да, конечно, — ответил Реймонд, вспомнив, что произошло в прошлую субботу. Благодарение Господу, она никогда не узнает, о чем он тогда думал, что делал. — Обещаю. А теперь мне пора. Не хочу опаздывать.
— Ни в коем случае, дорогой.
Жаклин смотрела, как он заспешил к выходу. И что его так привлекает в этой игре? — недоумевала она. Самой ей карты никогда не казались приятным развлечением, а уж играть в них на деньги… Впрочем, она вообще не играла ни в какие азартные игры. Ей противна была сама мысль выбрасывать на баловство с трудом заработанные деньги. А вот Реймонд совершенно очевидно наслаждается этим.
С другой стороны, он рассматривал канасту как развлечение и отдых, а не как статью дохода. Жаклин сомневалась, что он старается выиграть деньги, садясь за игровой стол. Он и так достаточно богат. Выигрыш или проигрыш для него был вопросом самолюбия, а не получения или потери некоей суммы. Реймонд — человек крайне честолюбивый, как, в общем-то, и все преуспевающие бизнесмены.
Жаклин лениво потянулась и поднялась с кровати, оставив Пусси нежиться на шелковых простынях. Напевая себе под нос, она направилась в ванную и пустила горячую воду, с нетерпением ожидая, когда насладится пенным теплом и любимой музыкой.
Насколько же ее сегодняшнее настроение отличалось от того, что было всего неделю назад, когда она истерзала себя волнениями по поводу Веселой вдовы и ее предполагаемого романа с Реймондом. Удивительно, какие перемены произошли в ней за эту неделю. Никогда в жизни она не чувствовала себя такой счастливой, такой уверенной в себе. Реймонд действительно любит ее, Вероника не представляет никакой угрозы ее будущему.
А теперь еще у нее есть изумительный, чудесный дом, который ей купил муж, и милая Пусси. Единственное, чего ей не хватает для полного счастья, — это ребенок.