«Сведения о противнике должно было дать мне разведывательное отделение; их я и затребовал.
Для доклада о противнике ко мне в кабинет явился молодой человек того «чекистского» типа, который уже выработался. И хотя я никогда не имел против чрезвычайных комиссий и от души уважал Дзержинского… «чекистская» внешность и манеры (огромный маузер, взгляд исподлобья, подчеркнутое недоверие к собеседнику и безмерная самонадеянность) моего посетителя мне сразу же не понравилась. В довершение всего, вместо просимых сведений он с видом победителя… выложил намой письменный стол целую серию брошюр, отпечатанных типографским способом.
Прочитав все эти материалы, я тотчас убедился, что они не содержат ничего из того, что мне необходимо…
На заданные мною дополнительные вопросы о противнике молодой человек не смог ответить, и я не без удивления узнал, что он как раз и является начальником разведывательного отделения.
Из дальнейших расспросов выяснилось, что в старой армии мой посетитель был писарем какого-то тылового управления, военного дела совершенно не знает и о той же разведке имеет самое смутное представление».
Для разведки Красной Армии подобные «чекисты-писаря» были смерти подобны. И если они не понимали этого, в силу своей ограниченности, то руководители Полевого штаба прекрасно осознавали опасность.
Поэтому вскоре на место арестованного Кузнецова пришел бывший царский полковник Борис Шапошников. В конце 1919 года Бориса Михайловича сменил подполковник Генштаба Константин Берендс.
Достаточно часто менялись начальники подразделений Реги-ступра. Так за полтора года с лета 1919 года по декабрь 1920-го сменилось 6 руководителей агентурного отдела — В. Зиверт, Н. Чихиржин (кстати, выпускник курсов разведки), В. Вальтер, В. Соколов, А. Аппен, Я. Берзин.
Впрочем, в соответствии со штатом, утвержденным 1 сентября 1920 года, в руководящем звене Региступра появились люди, которые в будущем станут гордостью нашей разведки, что уже само по себе было положительным и говорило о некоторой стабилизации разведорганов Красной Армии. Среди таких можно назвать А. Зейбота, Р. Лонгву, С. Будкевича, П. Озолина, В. Груздупа, О. Стиггу, К. Звонарева.
Разумеется, речь идет лишь о сотрудниках, работающих в центральном аппарате советской военной разведки во время Гражданской войны. О региональных работниках, зарубежной агентуре и их деятельности мы расскажем в последующих главах.
«Планы городов и укреплений»
В годы Гражданской войны во главе ведущих белогвардейских государственных образований встали профессиональные разведчики. Первым среди них был Верховный Главнокомандующий Русской армии, генерал от инфантерии Михаил Алексеев. Он стал создателем и Верховным руководителем Добровольческой армии.
Большую часть своей службы Михаил Васильевич посвятил разведке. До октября 1917 года он прошел три войны — Русско-турецкую 1877–1878 годов, Русско-японскую и Первую мировую. Сражался в составе отряда генерала Михаила Скобелева, получил ранение под Плевной.
Поступил в Николаевскую военную академию, за успехи в обучении удостоился Милютинской премии. По выпуску был назначен старшим адъютантом 1-го армейского корпуса. В его обязанности входила организация разведки в соединении.
В 1894 году подполковник Алексеев получает назначение в Главный штаб на должность сначала младшего делопроизводителя, а потом и старшего делопроизводителя канцелярии Военноученого комитета. Одновременно Михаил Васильевич становится профессором военной академии, читает лекции по истории военного искусства.
С началом Русско-японской войны генерал-майор Алексеев возглавит генерал-квартирмейстерскую службу 3-й Маньчжурской армии.
В сентябре 1906 года он возвратился в Генеральный штаб на должность обер-квартирмейстера. Через два года его назначат начальником штаба Киевского военного округа. Таким образом, организацией и ведением разведки Михаил Алексеев занимался 18 лет.
В руководстве Добровольческой армии был и еще один признанный военный разведчик — генерал от инфантерии Лавр Корнилов.
Окончив Михайловское артиллерийское училище по первому разряду, он мог претендовать на службу в гвардии, но отказался. Уехал в Туркестанский военный округ.
После Академии Генерального штаба, обучение в которой Лавр Георгиевич завершил с малой серебряной медалью и «с занесением фамилии на мраморную доску с именами выдающихся учеников» он вновь отказался от службы в Санкт-Петербурге. Уехал в любимый Туркестан. Здесь и началась его деятельность в качестве разведчика. Теперь разведка стала воинской профессией капитана. Он назначается на должность помощника старшего адъютанта штаба округа.