Знаменитый атлет мощно хлопнул ладонью юношу по плечу и вышел, хлопнув дверью… А Миша замер, как соляной столб, посредине гримерки, глядя растерянным взглядом на девушку… Да, в общем-то, и она чувствовала себя нисколько не лучше Миши и не выглядела более уверенной… Они смотрели друг на друга и просто не знали, что делать… А время шло и выполнять распоряжение Бондаря было просто необходимо!..
И Марина решилась…
— Миша… Мы ведь сами к нему пришли, правда? И он может помочь…
Она решительно стала стягивать через голову свою блузку, глядя Михаилу прямо в глаза, потом попробовала дотянуться до застежки своего кружевного лифчика, но… Видимо, такие «упражнения» дома она делала только с помощью матери — лицо Марины перекосила гримаса боли…
И тут она требовательно взглянула на парня:
— Ну что же ты застыл на месте, как памятник, Миша?!! Ты что, живой голой женщины никогда не видел?
— Нет… Не видел…
Она посмотрела на него странным взглядом и, словно что-то решив про себя, заявила:
— Ну, значит… Вот теперь и увидишь!.. Давай, помогай мне! А то скоро Бондарь придет, а мы не готовы… Ну!!! Давай же! Снимай!..
Миша деревянными пальцами расстегнул крохотные крючочки на бюстгальтере и едва не вскрикнул, не иначе как от перепуга, когда прямо перед его глазами на свет Божий явились очень красивой формы, небольшие девичьи груди с маленькими коричневыми сосочками… Потом такими же деревянными руками он неумело стянул с девушки ярко-красные спортивные штаны, оставшиеся у нее со времен ее бытности в сборной Союза, и опять замер… Просто-таки засох, уставившись на розовые шелковые трусики…
— Миша… Будь же ты мужчиной, в конце концов! Я же не смогу это сделать сама!
И тут… Словно какая-то струна, лишняя и никому не нужная, оборвалась внутри парня… Он бережно и очень нежно освободил Марину от этой самой последней части ее туалета и…
Просто-таки залюбовался ее телом… Таким ладным, молодым и еще не потерявшим из-за болезни упругости мышц… Он нежно и очень медленно провел самыми кончиками пальцев по ее бедрам, плоскому животу, груди… А когда решился все же поднять на нее стыдливый взгляд и попытался убрать руку, то… Она, не открывая глаз, поймала ее и опять уложила на свою упругую грудь… И Миша почувствовал под своей ладонью твердую горошину набухшего соска… Сколько продолжалось это блаженство, они не знали, возможно, секунды, но тогда… Тогда им показалось, что это длилось целую вечность… И именно после этого они стали по-настоящему и уже, наверное, по-взрослому, близкими друг другу людьми…
…А Бондарь…
Валентин Иванович осмотрел тогда Марину, бережно, но со знанием дела, ощупал каждую косточку, каждую ее мышцу и вынес свой вердикт: «Да — сложная травма! Да — тяжело будет! Но!!! Он поможет ей встать на ноги! Если она сама ему в этом поможет! Ну, и еще Миша!» Он не сказал, что девушка будет ходить через месяц или через год, но пообещал, что это обязательно случится, если они наберутся терпения и будут, не жалея себя, выполнять все его предписания изо дня в день… Ребята уезжали в тот день из цирка, окрыленные надеждой на лучшее…
Потом были выпускные экзамены в школе, которые они оба сдали на одни «пятерки»…
Потом был выпускной бал, где молодым людям вручили заслуженные за окончание средней школы медали: Марине — золотую, а вот Мишке — серебряную, потому что до восьмого класса у этого «отличника» немного пошаливала оценка по поведению из-за его взрывного характера…
А потом… В самом начале июля Мише пришлось расстаться со своей сестренкой Дашенькой…
Эта волокита длилась почти полгода, но… Учителю Тадеушу, подключившему все свои связи, так и не удалось победить жестокую государственную бюрократическую машину — девочка должна была продолжить школьное обучение в интернате… Единственное, что все же удалось сделать Тадеушу, так это уговорить социальных работников отправить ее в спортивный интернат, в котором, по счастью, работал тренером его большой старинный друг еще по боксу… Да и недалеко это учебное заведение было!.. А когда им всем вместе удалось все же соблюсти все официальные формальности, то Учитель договорился с руководством интерната о том, что Дашка в нем будет только учиться, а тренироваться и уж тем более жить она станет, как и раньше, в его доме… Если бы все это случилось немного раньше, то такого договора, конечно же, не получилось бы, но…