После небольшого отступления вернемся к основной теме повествования.
5. Режим устанавливается не взрослыми, а самим Новорождённым!
«Ради дорогих и близких сердцу детей, можно пожертвовать своим временем, сном и спокойствием»
Я была несказанно рада, когда поняла, что жду первенца. Это чувство нельзя отразить в нескольких строчках и описать словами. Одним словом, я ходила несказанно Счастливая и похорошевшая от мысли, что у меня будет, уже тогда бесконечно любимый ребёнок. Сейчас понятия о Счастье подчас связано исключительно с материальными ценностями и поступлениями, но для меня – в тот период, оно было только связано с вынашиванием и рождением чуда природы – ребёнка. Счастье, когда вынашиваешь дитя, когда он первый раз шевельнулся, и ты замираешь в благоговейном экстазе первого и ни с чем несравнимого ощущения в жизни и, трудно передаваемым подходящими для такого момента в жизни женщины словами, мгновения. Это явление по значимости для настоящей матери – не повториться никогда, ни в чём другом.
Беременность проходила трудно, роды – ещё тяжелее. Тогда мы не выбирали самые престижные палаты, не договаривались о дорогих операциях, непременно «кесарево сечение», чтобы ничего не чувствовать, не утруждать себя, даже в таком Богоугодном деле – как рождение в муках младенца – и в помине не было. В палате, в которую меня принесли полумертвую на носилках, стояло восемь кроватей, а когда – переносили на кровать, я от сильной боли застонала, а кто-то спросил: «Ещё раз придёшь сюда», я утвердительно простонала: «Да!» Потому что потом родился светленький мальчик с ангельским выражением лица и такой любящий. По семейным обстоятельствам пришлось раньше срока выйти на работу, а когда, после работы, я летела домой с торопливой беспокойной радостью, в ожидании чего-то нового от маленьких бесконечно любимых до сих пор членов моей семьи, чтобы увидеть и обнять дорогих мне существ. Старшего я определила в садик. Каждое утро отвозила его на автобусе, а потом сама на метро добиралась до Академии Наук. А младший – неизменно появлялся на застеклённом балконе нянечки, так как интуитивно чувствовал, что сейчас появлюсь я – улыбающаяся и любящая! Его личико просто светилось, когда он замечал меня. Я протягивала ему руки и была такая Счастливая. У меня всегда была особенно развита потребность заботиться о тех, которые в этом нуждаются. Я никогда ни к чему в жизни не подходила формально.
И всё-таки, когда после длительных и тяжелых родов, такой ослабленной тебе в первый раз показывают твоего ребёнка – этот миг кажется непостижимым, но удивительно реальным. Это уже твой, выношенный тобою целых девять месяцев, и связка с ним так сильна, что ты ещё продолжаешь чувствовать единое целое с этой крошкой, который с этого момента становиться главным смыслом твоей жизни. Ты понимаешь, что с этой минуты ты несёшь ответственность за его жизнь, за его развитие, воспитание. И обязана бережно и чутко оберегать его, заботиться о родном и беспомощном человечке, но таком любящем существе, явившемся на Свет Божий! И это существо – неотделимо от тебя!
Но тогда детей держали в детской палате, и я ещё неокрепшая с беспокойством посматривала на часы, когда же пройдут эти долгие три часа, и детей принесут на кормление. И, наконец, – долгожданный момент, дети начинают плакать, их пеленают, и радостный миг наступает, их приносят! Вот то – самое счастливое мгновение. Старшего я родила в феврале, в большой палате было прохладно, пока он ел я восторженно и умилённо смотрела на его личико и укрывала его краешком своего одеяла, а когда он, наевшись засыпал, я просила нянечку унести его, чтобы ему не было холодно. А потом – долгие часы ожидания следующего кормления.
6. Материнской судьбе уготованы не только восторги