Рем замолчала на секунду, но только лишь затем, чтобы добить его последней фразой:
— Пусть даже я знала, что сестрица лишь притворялась дружелюбной и делала вид, что заботится о тебе! — выпалила она так, словно яростный крик был призван компенсировать прежний недостаток эмоций.
Рем умолкла, её плечи подрагивали, а направленный на Субару взгляд был полон гнева. Но внезапно гнев сменился замешательством — она увидела, что поверженный враг тихо плачет.
— Я... я так и знал, — дрогнувшим голосом проговорил Субару. — Я знал, что она лишь притворяется.
Из горла юноши вырвался всхлип, по щекам потекли слёзы.
— Так вот как оно всё было... — продолжил он сквозь рыдания. — Я знал, что за её добротой что-то стоит... но боялся спросить...
Рам и Рем... Появившись в доме Розвааля, он был ни на что не годен, но они обучили Субару тонкостям работы. Рам смеялась над ним, когда выяснилось, что он не знает, как носить костюм дворецкого, а Рем подшила фрак и даже показала, как нужно его надевать. Рам терпеливо поддерживала Субару, когда он с трудом пытался запомнить местный алфавит. С тех пор как Рем обещала его постричь, она часто бросала выразительные взгляды, и Субару было очень приятно, что девушка уделяет ему внимание и даже поторапливает.
Всё это были дорогие, тёплые воспоминания, с которыми он никогда не расстанется.
— Теперь я не режу свои пальцы, когда чищу овощи. Знаю, как правильно стирать вещи из разных тканей. Правда, ещё не до конца разобрался, как надо делать уборку в доме...
За эти несколько дней Субару овладел таким количеством полезных навыков, что о больших успехах нельзя было даже мечтать. И всё же он надеялся, что пережив злосчастную четвёртую ночь, узнает ещё очень много нового.
— Я научился читать и писать... И пускай это лишь азы, я сдержал слово и прилежно занимался. Даже те сказки смог прочитать. Благодаря вам...
— О чём ты... говоришь? — спросила Рем упавшим голосом, точно ей было неприятно слышать эти похожие на бред слова.
— О том, что вы дали мне!
— Я ничего не помню.
— Почему же вы ничего не помните?! — закричал вдруг Субару так, что Рем от неожиданности вздрогнула и отступила на шаг назад.
Превозмогая боль, юноша приподнялся и, опершись руками о землю, вперил в Рем мутный взгляд.
— Почему вы всё время поворачиваетесь ко мне спинои?! — закричал он, уже не в силах сдерживаться. — Что я вам сделал? Скажи мне, что я вам сделал?
Субару понимал, что всё равно ничего не добьётся, однако не мог остановить крик, рвущийся из самого сердца.
Оказавшись один в незнакомом мире, он прошёл через множество испытаний, но, стиснув зубы, продолжал свою битву.
Однако всё на свете имеет предел.
— Что я сделал не так?! Что во мне не так? За что вы меня настолько ненавидите? Ведь вы мне всегда...
— Я... — начала Рем, но Субару перебил её:
— Вы всегда мне нрав...
Внезапный удар не дал ему закончить фразу. Тело юноши обмякло и распласталось на земле.
Где-то совсем рядом послышалось хриплое дыхание и какой-то неясный клёкот, и Субару принялся ошалело водить туда-сюда глазами.
Пока наконец не понял, что является источником этих звуков.
Его горло! В горле Субару зияла огромная дыра, и в ней бурлила кровавая пена. Субару в ужасе посмотрел на Рем, а затем глаза его закатились, и взгляд в один миг погас, словно кто-то дёрнул рубильник,
Он находился уже далеко отсюда. Боли не было. Не было ни ярости, ни страданий — все эмоции и чувства остались позади, лишь чей-то печальный голос тихо произнёс:
— Сестрица слишком добра.
Глава 5
Долгожданное утро
Субару не заметил, когда именно сознание вернулось к нему. В ушах звучал шум проливного дождя. Перед глазами мелькали красные и белые пятна. В этот момент мир казался ему отражением в кривом зеркале.
Не чувствуя рук и ног, он истошно закричал, словно кто-то раскалёнными щипцами вытягивал его внутренности, а затем яростно забился, дёргая конечностями, будто в попытке сбросить охватившее его оцепенение.
«Да что же это происходит?..
Адская боль в ноге, раны по всему телу от тяжёлой цепи... исчезли.
Я потерял море крови. Я потерял жизнь. Меня не должно уже быть на этом свете.
Но я не хотел умирать. Мне осточертела боль, осточертели все эти мучения, страдания, тоска, страх... Я хочу всё забыть. Забыть всё, что видел, всё, что слышал, всё, что чувствовал...