Красноволосый рыцарь поднял голову.
— Госпожа Фельт...
Райнхард был не в силах скрыть, как тяжело ему слышать слова Фельт. Похоже, он предвидел реакцию свободолюбивой девчонки.
Старик, от которого все отвернулись, понуро опустил плечи и уткнулся лицом в пол, словно потеряв последнюю надежду. Однако от взгляда Райнхарда не ускользнуло то, что уголки губ Рома чуть дёрнулись. Не от сожаления или отчаяния! На его лице промелькнуло такое выражение, словно он удовлетворён отлично проделанной работой.
Он поставил свою жизнь на кон, вступил в схватку и одержал блестящую победу. По чести, Райнхард должен был немедленно раскрыть замысел старика и показать Фельт, что она поступила неверно.
Но рыцарь не мог этого сделать именно потому, что являлся самим собой — человеком с определённым характером, к тому же скованным множеством ограничений.
Смерив взглядом согбенного старика и стоящую рядом с ним Фельт, Маркос решил положить конец этой сцене. По его знаку стражники поклонились и, звеня цепями, потащили Рома за кандалы прочь.
— Прошу прощения за поднятый шум. Мы немедленно его...
— И что, вы правда подумали, что вот так всё и закончится?! — перебила его Фельт.
Маркос от неожиданности замолчал, а она, недобро усмехнувшись, победоносно оглядела окружающих.
— Давайте-ка, господин капитан гвардии, отпустите его. Эти кандалы слишком малы для великана, просто невозможно смотреть!
— Я уже говорил и вынужден повториться: у меня нет оснований следовать приказам госпожи Фельт...
— Хотите сказать, если я не участвую в королевских выборах, то не имею права приказывать? Ну, тогда всё просто. Ладно, я согласна на эти чёртовы выборы. Нужно ведь просто попробовать нацепить корону? И всё?
Когда Фельт сказала это, с усмешкой обнажив кривой клычок, по всему тронному залу прокатился ропот. Большинство присутствующих было настроено против девушки, которая с такой презрительной лёгкостью приняла судьбоносное для страны решение. Но сильнее всех был удивлён старик.
— Что ты такое говоришь, Фельт? Л-ладно... я всё понял. Верно ты сказала: не годится жить унижаясь. Я сам виноват, что ты от меня отвернулась...
— Довольно клоунады, старый пень. Столько лет на свете прожил, а так и не понял, что актёрского мастерства в тебе — ни грамма?! Я давным-давно тебя знаю и разбираюсь, что к чему. Когда ты врёшь, у тебя круги на лысине в другую сторону заворачиваются!
С этими словами Фельт ткнула пальцем в собственную макушку, а дед Ром побледнел и принялся поспешно ощупывать закованными в кандалы руками свою голову.
— Ага! Вот и попался! Ну и глупая у тебя сейчас рожа! Просто смотреть на это не могу!
— Ай!
Старик, угодивший в ловушку Фельт, вытаращил глаза, а она лишь покачала головой.
— А теперь снимите с дедушки Рома кандалы. Всё, что вы слышали, — это бредни впавшего в маразм старика.
— Мы не можем просто так отпустить неизвестного...
Маркос продолжал сопротивляться, и Фельт решительно отдала ему приказ:
— Этот старик — моя семья. Отпустить немедленно!
На мгновение на лице предводителя рыцарей появилось удивление, но он сразу же скрыл его за официальной маской.
— Слушаюсь, встав по стойке смирно, Маркос отпустил цепь, за которую держал пленника, и бросил стражникам, стоявшим за его спиной:
— Ключ от кандалов!
Однако Фельт остановила его, вскинув руку.
— Я не желаю ждать, Райнхард!
— Здесь! — рыцарь мгновенно откликнулся на требовательный возглас и вышел на середину зала. Даже не удостоив его взгляда, Фельт скрестила руки на груди и кивнула в сторону старика:
— Действуй!
— Слушаюсь, моя госпожа!
Повинуясь самому короткому приказу из возможных, он поднял руку и резко опустил вниз, разрезая воздух.
Железные оковы слетели, словно клочки бумаги. Кандалы упали на пол, блеснув идеально ровным срезом свежего металла, и по всему тронному залу разнёсся грохот, словно знаменуя момент, когда девушка и рыцарь по и настоящему стали сюзереном и вассалом.
— Это всё ты спланировал?
— Вовсе нет. Такова была воля судьбы.
— Ха! Опять про судьбу? Ты что, её раб?
— Нет. Я рыцарь госпожи Фельт.
— Вот зануда... — недовольно промолвила Фельт, но благополучное разрешение ситуация всё же слегка подняло ей настроение.
По-прежнему стоя на коленях перед Фельт и её рыцарем, дед Ром пробормотал, глядя в пол:
— Но почему, Фельт? Я же хотел, чтоб ты...
— Я знаю, зачем ты наговорил все эти глупости. Видел, как противно мне тут торчать, вот и решил помочь.