Восемь рывков тавроса привели к печальным последствиям, и сейчас оглушенный Серёга, цепляясь за ограждение арены, пытался подняться хотя бы на карачки. Кинжал потерян, левая кисть, похоже, раздроблена. Боль в ней пульсирует адская, и слушаться она отказывается категорически. С правой ногой тоже что-то плохое, скорее всего, сломана одна из костей голени. Судя по боли в животе, внутренности тоже превратились в отбивную. Серёга понимал, что бой практически окончен, и всё же не хотел сдаваться. Стискивая зубы, он пытался воздвигнуть себя на ноги. И тут сквозь шум арены и крики зрителей, он услышал хрипловатый мужской голос.
- Наверх, вы, товарищи, все по местам!
Последний парад наступает!
К голосу Энди присоединился красивый женский голос, Это пела Ари. Тугая пружина начала сжиматься внутри Серёги.
- Врагу не сдаётся наш гордый Варяг,
Пощады никто не желает!
Пружина распрямилась, и парень сам не понял, как оказался на ногах.
- Все вымпелы вьются, и цепи гремят,
Наверх якоря подымают.
Готовые к бою орудия в ряд
На солнце зловеще сверкают.
Будто какой-то барьер рухнул внутри него, боль отошла в сторону, тело двигалась легко и свободно. Намерения противника вдруг стали читаться как открытая книга. Новый бросок тавроса не застал его врасплох, как легкий ветерок он обтек топор противника, нанеся в ответ сразу три удара. И он тоже запел, вместе с друзьями, ведь слова этой песни слышал от деда. Но откуда их знала Ари?
- От пристани верной мы в битву уйдем,
Навстречу грозящей нам смерти,
За Родину в море открытом умрём,
Где ждут желтолицые черти!
Все три удара достигли цели. Первый чиркнул бычару по шее, в районе сонной артерии и оттуда сейчас хлестал поток крови. Второй нырнул тавросу подмышку, разрывая кольчужные кольца и уходя на полторы ладони в глубину. Третий, колющий удар, был направлен на внутреннюю сторону локтевого сустава. Левая рука противника повисла плетью. Это ещё не было победой, таврос продолжал двигаться и нападать, но в его движениях сквозила явная опаска. Да и тяжеленный топор в одной руке не прибавлял ему скорости.
- Свистит, и гремит, и грохочет кругом.
Гром пушек, шипение снарядов,
И стал наш бесстрашный и гордый Варяг
Подобен кромешному аду!
Ещё несколько голосов подхватили песню, видимо на трибунах были люди из русского кластера. Серёга уже не отпускал бычару от себя, всё взвинчивая и взвинчивая темп.
- В предсмертных мученьях трепещут тела,
Гром пушек, и шум, и стенанья,
И судно охвачено морем огня, -
Настали минуты прощанья.
Уже во многих местах пробиты кольчужно-пластинчатые доспехи тавроса, его тело покрыто горячей кровью, но он продолжает отмахиваться топором. Впрочем, успеха ему это не приносит, Серёга предугадывает каждое движение. Он вода, он лёгкий ветерок, а разве оружие может нанести вред ручью или ветру?
- Прощайте, товарищи! С Богом, ура!
Кипящее море под нами!
Не думали, братцы, мы с вами вчера,
Что нынче умрем под волнами!
Серёга подрезал сухожилия на левой ноге тавроса, и тот упал на одно колено, но сумел подняться. Всё-таки он был потрясающе сильным и выносливым бойцом.
- Не скажет ни камень, ни крест, где легли
Во славу мы русского флага,