А правда, что в морях демонские корабли в воду карачи запускают? А правда, что в Москве тоже карачи есть? ..
Все сразу притихли, а Зия неохотно сказал, что карачи – они везде есть, но в Москве их не в пример меньше. И всем стало почему-то неловко…
Но ребятня не унималась. А правда, что у президента-эмира такой компьютер есть, что всё-всё на свете видно? А правда, что в Челябе Москву не признают? А правда, что в Москве все-все могут в Сеть входить, а не только старосты и муллы-батюшки? А правда, что…
Зия смеялся и отвечал охотно. Савва, тот всё больше хмурился и что-то бормотал на ходу. «Соображения свои записываю… а то память дыря-вая», – ответил он на вопрос и все засмеялись.
А теперь, вот, никому не спалось. «Ну и денёк!» – подумал Егор, плотнее заворачиваясь в дышащее прохладой одеяло.
– Компьютер у него в теле зашит, – разглагольствовал тем временем Ромка-джи. Или где-нибудь в заднице…
Маринка прыснула. Егор нахмурился.
– А вот мне другое интересно, – воодушевлённо продолжал Ромка-джи, не замечая, что из-под одеяла уже видать исподнее. Он размахивал руками и то и дело зверски ерошил шевелюру, невидящими глазами глядел на пустую ладонь, и снова запускал её в густые чёрные волосы. – Они же так и не ска-зали, куда после нас пойдут! Егорка, спорим, что им в Эко-терем-бург надо?
– Там в песке всё, неохотно ответил Erop. Желание спорить у него пропало. Ишь, как Маринка на Ромку-джи уставилась, аж глаза сияют.- Люди говорят, только у Шарташа нормальная власть есть. Почти, как наш город. А по пескам вокруг одни еретики-гяуры-блядь мудохаются. Хунхузы там… полевские, лунатики… Верблюдов угоняют, людей воруют.
Неподалёку заорал какой-то младенец. В стену с той стороны со злостью стукнули.
Потише говори! сказала Маринка. Перебудишь все ясли.
К орущему младенцу тотчас присоединился другой.
– Ну, завели… – проворчал Ромка-джи и улёгся на бок, подперев голову рукой.
– Я спать пошла. Мальчики – пока! – и Маринка грациозно помахав ру-кой, удалилась.
Малыши продолжали орать. Эх… угомон вас возьми, мокрозадые! Пос-корее бы в другое место перебраться, как взрослым. Эти ясли кого хочешь с ума сведут. Опять же, как без них?
Известное дело – храни грудного до полутора лет. Если карачи его у лю-дей не украли – молись Господу-Аллаху пронесло! Дед говорил, в раниш-ные времена целые битвы происходили. Ромкина семья, например, отбилась, не отдала сына. Мать его только пострадала… при взрыве глушилки. Болела долго и умерла. А отец Ромку-джи выходил… укрыл от карачи… уберёг…
Мысли стали путаться. Перед Егором вдруг прошла Маринка… кокетли-во завёрнутая в одеяло, как в плащ… потом пошёл дождь и Егор удивился-вроде, не время для дождя… лето в разгаре… а потом карачи рылся в песке и вдруг рассыпался на целую кучу маленьких муравьёв… «Нет, не муравьев-маленьких карачи!» спокойно подумал Erop…
И уснул. Как в чёрный ил провалился.
Ничего хорошего не сказал им мулла-батюшка при встрече. Вызверился только на пришельцев, мрачно головой кивнул на их приветствие. Огром-ный, заросший бородой по самые глаза, он был выше даже Саввы… да и в плечах пошире. Странный его комбинезон армейский, но какого-то зеле-ного цвета с жёлтыми и тёмными пятнами, не песчаной раскраски, каза-лось, был ему тесен. Хотя, как может быть тесной нано-ткань?
– Мы пришли поговорить о Комбинате, – спокойно сказал Зия.
Мулла-батюшка повернулся и махнул рукой куда-то внутрь храма.
Егору до смерти хотелось зайти, но он боялся. Сзади переминался с но-ги на ногу Ромка-джи, а чуть в стороне стояла Мама-Галя. Платок на ней был повязан на мужской манер сзади. Выбитый глаз прикрыт… веко за-пало. А так, если привыкнуть, она всегда была красивой. Маринка вся в неё – и волосы такие же буйные, чёрные. Только Маринка их в хвост заби-рает, а Мама-Галя всегда распущенными носит… чёрная комета, как однаж-ды назвал её дядько Саша. И выбитый глаз, и мужской комбинезон её не портят, и даже самодельные мягкие сапоги из верблюжьей шкуры – всё равно, на зависть всем женщинам города, все мужики на неё поглядывают.
Николай, – позвала она муллу-батюшку и тот тяжело обернулся в дверях. – Мы тоже все зайдём, ладно?
– Зачем? – помедлив, спросил мулла-батюшка
– А вот там и узнаешь, – с вызовом ответила Мама-Галя.
Мулла-батюшка засопел, насупился, а потом отвернулся, буркнув:
– Двери Храма для всех открыты. Денно и нощно, – и прошёл внутрь.
Храм в городе был хороший. Егор сказал бы даже – знаменитый Храм. Ежели кто в город приезжал все восхищались. Далековато стоял, на от-шибе, но «путь к Господу-Аллаху коротким не бывает», говорил мулла-ба-тюшка.