Я по-прежнему любил свою учебу, но трех лет упорной работы было достаточно. Я окончила университет и начала искать работу. Эти три года были счастливыми от того, что я делала то, во что верила, и добивалась успеха.
Скотт Стоффел
Я поступил в колледж сразу после окончания школы - в основном потому, что не знал, какие еще варианты существуют. Я выбрала местную школу, чтобы продолжать жить дома.
Университет Центрального Коннектикута предлагал все, что вы ожидаете от университета, но, поступив туда, я узнал две вещи: Во-первых, агентство профессиональной реабилитации штата, которое обеспечивало меня репетиторами и вспомогательными технологиями на протяжении всей начальной и средней школы, сообщило мне, что не будет оказывать мне никакой поддержки в колледже, если я не перееду из дома. Во-вторых, школьный ресурсный центр для людей с ограниченными возможностями тоже не мог ничего предложить. Я привыкла к тому, что репетиторы занимались со мной на уроках и помогали разобрать пропущенный материал с доски и других наглядных пособий, так что это было серьезным изменением. Я решила в первом семестре взять только два предмета и посмотреть, смогу ли я обойтись только прослушиванием лекций и чтением учебников. Я не выбрал специализацию и не имел реальной цели в колледже. Моя мотивация была ничтожно мала.
Я изучал тригонометрию и английский на первом курсе. После окончания школы я очень плохо знал грамматику, но у меня был неплохой словарный запас. К тому же я хорошо справлялся с тригонометрией в старших классах, так что чего уж там. Я поговорил с каждым профессором о своем ограниченном кругозоре, но ни один из них не показался мне очень заинтересованным. Что еще хуже, оба были одержимы идеей писать на доске, которую я совсем не видел. Да, они разрешили мне сидеть в первом ряду, но это было бессмысленно. К середине экзамена у меня были ужасные результаты в обоих классах.
Родители наняли моего последнего школьного репетитора, чтобы помочь мне сдать экзамен по английскому, хотя она не имела прямого контакта с профессором и могла только просматривать задания и уроки по учебнику. Я просто пыталась вызубрить триггеры, изучая учебник. Мне удалось вырваться из зоны неуспеваемости, но в конце семестра я все равно получил неутешительную оценку "D".
Друзей у меня тоже не было. Я чувствовал себя чудаком среди "нормальных" молодых людей и просто держался на расстоянии. Я бросил колледж и подумывал о самоубийстве.
Думаю, моя семья беспокоилась о моем психическом здоровье. Отец устроил меня на работу в семейный компьютерный магазин в Чаттануге, штат Теннесси, и я нашел квартиру в шаговой доступности. Все могло бы получиться, если бы не то, что через полгода я потерял почти весь свой слух.
К этому моменту я, кажется, добрался до канализации под Адом и все еще продолжал копать. Несколько лет я метался туда-сюда, гоняясь за безнадежными прихотями и желая покончить с этой жалкой историей. Я предпринял одну реальную попытку самоуничтожения, но меня "спас" инстинкт за секунду до того, как меня сбил бы несущийся на скорости грузовик. Единственное, что было хорошего в этой главе моей жизни, - это то, что я сам научил себя писать и выучил язык программирования Basic по справочнику с большим количеством проб и ошибок. Назовем это "домашним обучением".
По какой-то причине в 1994 году я решил перегруппироваться и найти способ справиться с глухотой в дополнение к своим старым проблемам. Пребывание в HKNC в Нью-Йорке натолкнуло меня на мысль о том, что я должен снова попробовать поступить в колледж. Я начал "второй раунд" в Университете Хофстра, главным образом потому, что он находился недалеко от HKNC. Я даже не был уверен, на чем специализироваться - мне нравилось творческое письмо, но карьера в области компьютерных наук казалась более практичной. Поэтому я посещала занятия по обеим специальностям. Ресурсы для людей с ограниченными возможностями в Хофстре были в порядке, но большую часть помощи я получала от консультанта HKNC и нескольких выдающихся профессоров.
На занятиях я пользовалась услугами тактильных сурдопереводчиков, но было очень сложно поддерживать разговор с преподавателями в течение двух часов без перерыва. Некоторые из переводчиков были преподавателями, с которыми я работала в HKNC и к которым привыкла, что немного облегчало задачу. Но длинные лекции выматывали меня и становились все более раздражающими, так как рука уставала. Я мог "читать" знаки только левой рукой из-за недостаточной подвижности и чувствительности правой. Поэтому я договорился с профессорами, готовыми пойти мне навстречу, о занятиях один на один. Один профессор общался со мной, медленно печатая на компьютере крупным шрифтом.