* * *
Оформляться пришлось долго. В милицию брали только тех, кто никогда не состоял на учете в детской комнате милиции; тех, у кого не было судимых родственников и по многим другим благонадежным критериям.
Каждый поступающий должен был пройти специальную проверку, включавшую в себя предоставление данных о родителях, которые подтверждались запросами, посылаемыми в разные концы бывшего Советского Союза.
У Яреева отец был рожден в Баку. Новые власти Азербайджана совсем не желали отвечать на запросы из России, тем более, о каком-то рядовом несовершеннолетнем жителе, которого родители увезли оттуда еще в пятнадцатилетнем возрасте. Поэтому Яреева вызвали к новому месту службы только через полгода после подачи документов.
Зайдя в отдел кадров батальона ГАИ, Сергей услышал от капитана следующие слова:
- Про твоего отца сведения не присылают, сволочи! Не надо мне ничего говорить! Я знаю, что он - тут как тут. Но - порядок такой... Не переживай. Министерство обороны направило нам нужную справку. Все в порядке. Завтра с девяти утра ты уже работаешь в нашем подразделении. Подойдешь к старшине, тот выдаст тебе все необходимое.
- Спасибо, - поблагодарил Яреев начальника отдела кадров, совершенно не удивившись тому, что с ним разговаривают на "ты".
- Спасибо не булькает, - странно ответил тот. - И смотри, не дай бог станешь торговать гуталином на КПП. Вылетишь отсюда к черту!
На следующий день Яреев прибыл на новую работу и познакомился со старшиной батальона - старым заслуженным милиционером. Был он адыгом, и звали его Шагидом Аслановичем. А попросту - дядей Сашей. И никогда еще ни одно подразделение ГАИ во всей стране не знало лучшего старшины.
Дядя Саша выдал Ярееву "все необходимое" - то есть самодельную метлу - и отправил подметать стоянку с патрульными автомобилями, не забыв при этом напомнить:
- Как там тебя зовут, Серега, что ли? Смотри, не забудь пообедать с часу до двух. Тут в квартале отсюда хороший пивбар есть. Там шпикачки вкусно жарят. Смотри, пива много не пей, а то метлу в руках не удержишь.
Таким вот образом и началась для Яреева его нелегкая милицейская жизнь.
2
Раз в неделю - по средам - проводился день занятий. Личный состав сидел в актовом зале и записывал в специальные тетради премудрости законодательства. Жизнь на месте не стоит, а право - тем более. Сегодня можно, например, снимать номера с автомобилей за неправильную парковку, а завтра - дудки! Вот инспекторы и занимались.
Яреев, механически записывая фразы лекторши, присланной из юридического отдела УВД города, вспоминал прошедший год.
В связи с расширением батальона и превращением его в полк пополнение готовили на месте. Был организован учебный взвод, который выпускал в милицейскую жизнь новых сотрудников раз в три месяца. Это время считалось достаточным для обучения.
Учителями были опытные работники милиции, которых в городе существовало немало. Кроме этого приглашались преподаватели с юридических факультетов некоторых городских ВУЗов. Платили ли им за это деньги - Яреев не знал. Да и не интересовался. А вот огневой подготовкой занимался замполит полка.
В начале девяностых годов многие военные стали перебегать в милицию. Армия была развалена, а органы внутренних дел почему-то остались на плаву. Замполит полка в свое время окончил с отличием одно из политических военных училищ и был классным специалистом в словоблудии. Кроме того он стрелял из пистолета и автомата как ковбой, бегал со скоростью его лошади и еще умел правильно пошутить. При переходе из армии в милицию его звание подполковника сохранилось. Правда, в новое время замполиты стали называться по-другому: заместитель командира подразделения по работе с личным составом. Но это нисколько не мешало величать таких работников старым привычным словом.
Физической подготовкой с молодыми милиционерами занимался омоновец, который перевелся в полк на должность простого инспектора в связи с тем, что находился уже в предпенсионном возрасте. Во время очередного боя с фанатами "Спартака", приехавшими из Москвы на матч с местной командой, омоновец получил по лбу сорванной с трибуны лавкой. Сначала он думал - это случайность. Но когда во время следующего матча один из болельщиков "Зенита" заехал милиционеру по затылку пластиковым стулом, омоновец понял, что жизнь диктует свои возрастные условия и потому пора переводиться на более спокойную работу, никоим образом не связанную с футболом. Но рукопашным боем он владел хорошо, в связи с чем и пригодился в роли преподавателя приемов самообороны в учебном взводе.
Наконец у милиционеров приняли зачеты, и они были распределены по взводам. Им предстояло отработать несколько месяцев в роли стажеров, а потом сдать еще один экзамен, который давал право называться инспектором и отвечать за все, что будет сделано ими во время службы.
Яреев получил свое первое специальное звание младшего сержанта милиции, чему нисколечко не обрадовался. О мудрой армейской пословице "Чистые погоны - чистая совесть" приходилось забыть. Но в каждом ведомстве свои законы, и если хочешь работать - нечего харчами перебирать.
Кроме него в один из взводов попали еще пять человек из учебного выпуска. Командир взвода распределял их к опытным инспекторам по одному ему понятному
плану. Наставники чередовались как патроны в пулеметном магазине, а мудрости у молодых сотрудников не прибавлялось. В конце концов, из прибывшего пополнения остались всего три человека и Яреев начал понимать систему.