Ребята и черт
В зимнем пригороде Петрограда было уже по привычному шумно – возвращались с почти ежедневных демонстраций возмущенные рабочие и солдаты местного гарнизона. Находившиеся среди них немногочисленные вернувшиеся с фронта бойцы, как раненые и больные, так и дезертиры, вовсю делились «успехами» с полей сражений, подогревая и без того накаленную обстановку. Впрочем, и без этого все отлично все понимали – Российская империя постепенно проигрывала войну. Разочарованные в бессмысленной бойне Первой мировой, неумелыми и бесталанными «играми» царя в полководца, погрязшей в распутинщине двором императрицы, в условиях огромных очередей за хлебом и надвигающейся карточной системы, народ жаждал одного – революции. Воздух буквально был пропитан этим тревожным, гнетущим ощущением. Все понимали, что близко то время, когда улицах Петрограда прольется кровь, и пламя революции будет не остановить.
«-Шагай быстрее, «барыня», опять ждать тебя надобно», - сурово проворчал крепенький мальчик, на вид лет двенадцати, но не по годам серьезный и суровый. Оно и понятно – рос он без матери, отец был рабочим, до того, как его забрали на фронт. Пришлось самому зарабатывать себе на хлеб. А после возвращения тяжело раненного отца, заботы мальчонка возросли в разы.
«-Не зови меня так! – сбившимся голоском возмутилась запыхавшаяся невысокая пятнадцатилетняя девушка, в когда-то дорогой, а теперь грязной и облезлой шубке. Никакая я тебе не барыня, выдумал тоже»
«-Так ты же ведь и правда из дворян!» - заметил дрожащий от холода малорослый и хилый парнишка в очках.
«-Ага, только какой в этом толк, раз живем на чердаке вашем, - с горечью ответила она, стараясь теперь не отставать от мальчиков. Знаешь же, как узнала тетушка, что батюшка мой, царствие ему небесное, под Ковелем убит, так и выгнала нас с матушкой тотчас. И сколь не обивала матушка пороги, кому не кланялась в ножки, все бестолку. Никому наш род дворянский без гроша не нужен»
«-Не пороги обивать надо, а делом заниматься, - вновь заговорил суровый мальчуган. Пусть на завод, или в швеи идет, в госпиталь к тебе, в конце концов, там всегда люди нужны, сама знаешь. Кто не работает, тот не ест! А ты, «барыня», ее на своей тоненькой шейке не вытянешь»
«-Не пойдет она, ей пальцы беречь надо, как она на арфе играть-то будет, ежели что…» - удрученно ответила девушка.
«-Никаких арф ваших я не знаю, и знать не хочу, - отмахнулся мальчуган. Батька говорит, скоро революция будет, и все это, как его, бужуазное, будет сметено»
«-Буржуазное», - поправил его мальчик в очках.
«-Не суть! В-общем, одни рабочие да крестьяне останутся, так что пока не поздно, вливайтесь в их ряды. Ты-то девка то хорошая, вона как в госпитале прачкой работаешь, хоть та еще слабачка. Но стараешься, жалко будет, ежели сгинешь. И ты, интеллихент, тоже!»
«-Не интеллигент я, вижу без них как крот, - возмутился мальчик. Да и если бы мой отец сам очки не мастерил, то и не имел бы их»
«-Но слов умных много знаешь! – парировал мальчуган. Хотя, мне мой тоже говорит, что образовываться надо. Мол, на безграмотности и темноте народной барины да попы сидят, а будет народ учен и грамотен, так сразу и рухнет их ярмо»
Впрочем, закончить размышления ему не дали – впереди его окликнули еще двое мальчишек. Один чуть старше, да покрупнее, такой же суровый и серьезный. А второй ровесник, высокий, но худой, как жердина.
«-Здорова, Митька! – поприветствовал его старший. Чего звал?»
«Здорова, Володька, - ответил ему мальчуган, и тут же поздоровался со вторым. Здорова, Ванька. Да дело есть, на месте расскажу. Принесли, что просил?»
«-Принести-то принесли, а на кой ты с собой этих-то притащил? – непонимающе спросил высокий Ваня. Ладно там Васька, хотя от этого четырехглазого толку как от козла молока. Но эту барышню на кой? Она ж помещица!»
«-Никакая я не помещица!» – возмутилась было девушка, но Митька жестом остановил ее и ответил сам.
«-Если бы эта «помещица», не приметила, что кровь на бинтах больно сильно проступает, то батька мой может бы помер уже. Да и наша она, по нутру своему, работящая, родилась только не у тех. Да и не тебе, Ванька, говорить, будто-то не знаю, что воровством промышляешь»
«-Эх, да ну тебя, - отмахнулся Ванька. Куда идем то?»
«-К дому заброшенному, что недалече от пустыря у питейной. Не к тому, где пожар был, а рядом»