Северус глянул на меня, недовольно скривив губы, но захват ослабил.
- Тараканий ус, - произнес он в конце пути, и горгулья резво отпрыгнула в сторону.
- Гадость какая, - скривился я. – Как вы вообще это едите?
Снейп светскую беседу не поддержал, торопясь предстать пред светлые очи Дамблдора. Тот был слегка удивлен неожиданным визитом, и даже слегка пожурил Северуса, что тот так эмоционально реагирует на детские выходки учеников.
- Здравствуйте, директор, - вежливо поздоровался я. – Мне давно хотелось побеседовать с вами в более приватной обстановке, чем Большой Зал.
- Для этого не обязательно было устраивать безобразия на уроке, - мягко упрекнул Дамблдор.
- Но согласитесь, так намного веселее.
Директор позволил себе улыбнуться и спросил:
- Так что же привело тебя сюда?
- Хотел посмотреть вам в глаза и узнать, есть ли у вас совесть.
Снейп даже вздрогнул от этих слов, хотя уже вроде бы должен был привыкнуть к моей манере вести переговоры.
- Знаете, мой старший брат от лица Гарри Поттера хотел подать на вас в суд, но все юристы в один голос утверждали, что против главы Визенгамота даже дела не заведут. А ведь вы оставили годовалого ребенка холодной ноябрьской ночью на пороге маггловского дома, словно бездомного щенка. И при этом прекрасно знали, что миссис Дурсль ненавидит все магическое и терпеть не может собственную сестру. Да и ребенку, пережившему сильнейшее темномагическое воздействие, не оказали никакой медицинской помощи, даже рану на лбу пластырем не заклеили.
- Все мы допускаем ошибки, и я был уверен, что Петуния ради родного племянника сможет преодолеть некую неприязнь…
- Вы могли бы сказать, что ошиблись, если бы вам было пятнадцать, двадцать, пусть тридцать лет. Но чем взрослее становится человек, тем меньше у него прав на ошибку, и у вас их уже не осталось, - перебил я Дамблдора. – Но и от ошибок вы подстраховались, иначе как объяснить тот факт, что через некоторое время после появления Гарри на Тисовой улице, неподалеку поселилась некая миссис Фигг, лично с вами знакомая. И она не могла не заметить, что у Гарри недобор веса, и что его неделями держат взаперти.
- Все было не так страшно, как ты описываешь, - начал директор, но я опять не дал ему договорить.
- Не так страшно? Вернон Дурсль до сих пор сидит в тюрьме за жестокое обращение, Петуния отделалась условным сроком и лишением родительских прав, а Гарри попал в приют. Где его и нашел мой брат и сильно удивился, что это маленький волшебник делает среди магглов. И удивление нии-сана только возросло, когда он понял, что это тот самый легендарный мальчик-который-выжил, и усыновить которого посчитала бы честью любая магическая семья. Честно говоря, если бы со мной сделали то же самое, я бы приложил все усилия, чтобы однажды возложить белые хризантемы на могилу виновника и не слишком сильно улыбаться на его похоронах. Но Гарри такой добрый мальчик, он почему-то совсем на вас не злится, хотя и в курсе всей этой истории.
- Ненависть ни к чему хорошему не приводит, Гарри очень мудро поступил, что не стал копить злобу в сердце.
- Никогда не мог понять все эти христианские заморочки о всепрощении и подставлении второй щеки под удар. По-моему, самый страшный грех – оставить зло безнаказанным.
- Месть порождает только лишь новую месть, а ненависть разрушает не только того, на кого направлена, но и того, кто ее чувствует, - изрек Дамблдор, огладив бороду, и закончил с мягкой улыбкой, - если бы люди не умели прощать, то род людской давно бы уже прервался.
- Когда мне было семь лет, почти весь мой клан был уничтожен. Вырезан за одну ночь, а меня оставили, так сказать, на развод, чтобы не потерять ценные гены. И один из тех, кто отдал приказ на уничтожение, потом улыбался мне точно так же, как вы, и говорил, что ненависть – это плохо. Поэтому, пожалуйста, больше не делайте так при мне.
Дамблдор после моего заявления начал выглядеть весьма шокированным, и я даже почувствовал некоторое моральное удовлетворение. Однако улыбка, появившаяся на моем лице, до глаз не добралась, и они выглядели теперь совершенно безжизненными. Помнится, в свое время мне пришлось немало потренироваться перед зеркалом, чтобы мои улыбки не выглядели такими жуткими, но сейчас даже к месту пришлось.
- Директор, это все, что я хотел вам сказать.
Альбус отмер и отпустил меня с миром. Кажется, он хотел поговорить с Северусом после моего ухода, но я соврал, что не запомнил обратную дорогу, и Снейпу пришлось провожать меня до обжитых мест. Выглядел тот весьма подавленным. Уж не знаю, что он там воображал о жизни ненавистного Гарри Поттера, но реальность его весьма потрясла.