— Да ты мне льстишь, Курама, — встрял я во внутренний разговор, и лис тут же спрятался в глубины печати. Он бы еще и дверь клетки изнутри подпер чем–нибудь, но против меня это все равно не поможет.
Однако сейчас у меня были проблемы посерьезнее. Вот–вот кончатся мои «предзнания», причем на весьма напряженном моменте — Десятихвостый выйдет из–под контроля и начнет творить что–то непонятное, должное поменять местами небо и землю. Так что мне надо успеть перехватить управление им до этого момента. Шиноби, окутанные чакрой Кьюби, начали совместную атаку, пока вполне успешную, но все равно обреченную на провал. Однако это может хоть немного ослабить Джуби и даст больше шансов на успех моего безумного плана.
Тоби толкнул речь о том, что все мы — бесполезные ничтожества, цепляющиеся за несуществующие идеалы, и создал крайне бесполезную, на мой взгляд, клетку из гигантских изогнутых древесных прутов. Только вот расстояние между прутьями решетки было такое, что там не то что один человек пройти мог — целый отряд бы пробежал, не снижая скорости. Но шиноби простых путей не ищут, поэтому они с помощью чакры Кьюби объединились в некое подобие птицы и разнесли клетку, а потом совместно атаковали Тоби. Я переместился на голову Джуби ровно в тот момент, когда разенсюрикен рассек связь между Обито и Десятихвостым, и еле успел перехватить управление. Пришлось даже создать несколько клонов, тут же отрастивших с помощью клеток Хаширамы нечто вроде щупалец, впившихся в голову Джуби и позволявших его контролировать. Это было немного похоже на подавление чужой воли шаринганом, но чакру надо было подавать не через глаза, а через эти самые «тентакли». Хотя сравнение, конечно, весьма приблизительное. У Джуби не было разума в человеческом понимании этого слова. Он весь был словно стихия, которую едва–едва получалось удерживать в состоянии равновесия, не давая обрушиться на окружающий мир. Даже представить не могу, как Рикудо Сенину удалось запечатать и удержать в себе что–то настолько необъятное. А ведь сейчас я «подключен» к несовершенной версии демона, без Гьюки и Курамы, да к тому же потрепанной предыдущими атаками.
— Ты!.. — Тоби, до этого спрыгнувший с головы бесконтрольного Джуби, и потом заметивший, что бесхозное добро уже кто–то приватизировал, вернулся назад, и кажется даже слов не находил от моей наглости.
— Тоби–семпай, как любезно с вашей стороны было собрать для меня всех биджу в одно целое, — я ухмыльнулся, — мне бы точно было лень заморачиваться.
Повинуясь моему приказу, один из хвостов поднялся и попытался смахнуть назойливого посетителя, но Обито стал бесплотным и пропустил атаку сквозь себя. Тоби попытался затянуть меня в свое подпространство, но я в ответ активировал Аматерасу, и ему пришлось срочно опять становиться нематериальным, чтобы не поджариться.
— Кстати, как там поживает Конан–сан? — меня действительно интересовал этот вопрос.
Судя по тому, что второй глаз у Обито был закрыт, с Конан он все–таки сцепился. Но из закрытой Страны Дождя уже давно не поступало никаких сведений, поэтому я не знал, что именно там произошло.
— Так это был ты! Ты рассказал ей о Изанаги!
— Я еще и риненган Нагато собственноручно забрал, — ухмыльнулся я, и Тоби, кажется, уже готов был взорваться от злости.
— Саске! — Наруто тоже вернулся, уже держа в руке новый разенсюрикен. — Что ты делаешь?
— Пытаюсь контролировать Десятихвостого. Ты не мог бы убрать отсюда Тоби? А то он мне мешает. Для этого лучше всего Какаши–сенсея позвать, с чакрой Кьюби он Обито запросто сделает.
Кажется, это стало последней каплей для Тоби — он попытался убить меня собственными руками безо всяких дзюцу. Одного клона он даже успел прикончить, пришлось начать активнее гонять его с помощью Аматерасу. Наконец, явился Какаши и вместе со своим бывшим сокомандником «засосался» в подпространство. Немного не к месту, но эта картина здорово напомнила мне воду, спускаемую в унитазе.
— Наруто, скажи всем отойти как можно дальше! Я собираюсь запечатать Десятихвостого, и он наверняка будет сопротивляться!
— Но…
— Давай быстрее! Я не смогу его долго удерживать!
— Понял!
Я честно прождал почти три минуты, давая шиноби убраться подальше. За это время даже раненых успели унести так далеко, что отсюда уже и не видно. Убедившись, что поблизости никого не осталось, я приступил к выполнению своего самоубийственного плана. Наверное, можно было бы воскресить какого–нибудь мастера фуиндзюцу, чтобы тот запечатал Демона в меня. Только вот живым Джуби мне был совершенно не нужен. Я не хочу всю жизнь сражаться с Десятихвостым за собственный рассудок или носить в себе бомбу замедленного действия. Да и не уверен я, что в мой внутренний мир можно поместить кого–то живого.
Но прежде, чем начать, я распечатал Итачи, Нейджи и Дейдару в реальный мир как можно дальше от места развития событий и сверху еще дополнительно прикрыл щитом из Сусаноо. Дейдара, для которого в виртуальности прошло почти два месяца, уже вроде бы встал на путь исправления, жаль, времени все же не хватило. Для Итачи прошло три недели, и все это время он спал в коконе из медицинской чакры, поэтому сейчас был практически здоров. И да, розовый фартук все еще был на нем. А вот с Нейджи все было не так радужно, для него даже с ускорением времени минуло чуть больше недели, и его раны были далеки от полного исцеления, хотя для жизни угрозы уже не было. Сейчас все трое были под усыпляющим гендзюцу, потому что мне не хотелось выяснять, как они отреагируют на такое неожиданное соседство.
Я прекрасно отдавал себе отчет, что шансов выжить у меня не много. А шансов заполучить такую силу у меня больше не будет вовсе, поэтому можно сказать, что жадность победила здравый смысл. Я далеко не герой, хотя со стороны кому–то и может так показаться. Я не спасаю мир от самого ужасного монстра из когда–либо существовавших, а всего лишь хочу забрать его силу себе. Надеюсь только, что в случае неудачи отправлюсь не в Чистый мир, который по описаниям лично мне больше напоминает ловушку для душ, чем рай или ад, а попаду в следующее тело, хотя с таким красивым, как это, мне вряд ли еще раз так повезет. Я даже завещание уже составил и заверил у нотариуса, правда, никому о нем не говорил, чтобы не паниковали раньше времени.
Глубоко вздохнув, словно в последний раз (хотя может так оно и есть), я привычно сложил печать концентрации и начал технику. По сути она являлась Цукиеми наоборот — я не затягивал кого–то в свой внутренний мир, а наоборот, «выплескивал» его наружу. По–другому я просто не мог выпустить в реальность столько чакры, точнее, обычным способом на это потребовалось бы несколько дней, а может и недель. Я почти физически ощущал, как в моей ментальной оболочке под таким напором появляются новые трещины, а старые становятся еще шире.
Своей чакре я придал форму стражей, живущих во внутреннем море, и в каждого вложил столько энергии, что они стали почти в два раза больше размером. Морские драконы тут же набросились на Джуби, и вцепились в каждый из его хвостов. Ева тоже не осталась в стороне и внесла свою лепту, впившись когтями и клыками в шею Десятихвостого. Демон, до этого стоявший неподвижно, забился в агонии и едва не вышел из–под контроля. Когда я уже почти отчаялся его удержать, стражи как раз отгрызли ему последние хвосты, и Джуби, у которого была только одна нога и рука, не смог удержать равновесия, и с оглушительным грохотом рухнул на землю. Это было похоже на землетрясение, и меня едва не скинуло с его головы, поэтому пришлось срочно создавать новые щупальца взамен оборванных. Драконы поспешно глотали куски плоти, вырванные прямо из живого демона, и отправляли их прямиком во внутреннее море, сейчас заметно обмелевшее, но начавшее бурлить, словно при кипении.
Ева радостно взвыла, когда ей удалось перегрызть то, что, по–видимому, заменяло Джуби позвоночник. Но это была еще далеко не победа. Я чувствовал, как воля Десятихвостого, или нечто похожее на нее, вот–вот поглотит меня самого. Он вполне мог существовать и без тела, а я не Рикудо Сенин, чтобы полностью подавить его сущность.