Почти минуту спустя я наконец–то смог слабо улыбнуться и произнести:
— Спасибо.
— Больше не пугай меня так, бака!
— Извини.
— Да что тут происходит? Саске, ты все–таки был ранен? — взволнованно спросила Сакура.
— Нет, просто не выспался, — успел я сказать прежде, чем Наруто открыл рот.
Нет, он твердо знает, что нельзя никому говорить о моей болезни, но врать совершенно не умеет, и если бы начал оправдываться, все поняли бы, что он что–то скрывает. Хотя и моя версия была тоже не очень убедительна, никто больше не стал ничего выспрашивать, понимая, что я не отвечу.
Этот случай наглядно показал мне, что я не смогу жить в Конохе. За почти три года у Акацуки я слишком привык творить все, что вздумается. А здесь приходится следовать канону. А если я пытаюсь хоть немного что–то изменить, меня будто не слышат и не видят. Уверен, подтолкни я события чуть сильнее или начни «пророчествовать», окружающим просто сотрут память, как тогда всем Акацуки. А может, и правда, засунут меня в один и тот же повторяющийся цикл, пока я не сделаю то, что следует.
Хотя не так уж я тут в Конохе кому–то нужен. Я вернулся только потому, что обещал Наруто, да и мне самому слишком сильно хотелось его увидеть столько лет спустя. События пойдут своим чередом и без моего присутствия, а пока можно расслабиться и вернуться к Итачи. Он–то, слава Ками, в каноне почти не прописан, и поэтому я хотя бы не знаю, что он скажет в следующий момент.
Осталось только утрясти все проблемы с собственностью и попросить хокаге отправить меня на миссию по уничтожению Орочимару. И убить его я хочу не только из–за канона, но еще из–за того, что он был единственным, кому удалось от меня улизнуть. Надо бы исправить это недоразумение, практически, пятно на моей репутации.
Тсунаде все–таки вернула мне мои деньги, правда, без той суммы, которая набежала за аренду квартала за эти три года, но тут уже пришлось довольствоваться тем, что есть. Помня о скором уничтожении Конохи, все средства я тут же перевел на счета в иногородних банках. Недвижимость мне тоже вернули, а за уже проданные дома заплатили компенсацию, благо их было не так уж много. Мой внутренний хомяк был доволен, что теперь не придется ограничивать себя в приобретении всяких занятных и весьма дорогих артефактов. Теперь–то как шиноби Листа я не могу зарабатывать охотой за головами, и без этих денег получение средств к комфортному существованию было бы весьма затруднено.
Глава 4
Хокаге недрогнувшей рукой подписала миссию на уничтожение Орочимару, но я заметил, что для нее это было не так уж легко. Сколько лет уже прошло, а ей до сих пор тяжело принять тот факт, что ее товарищ по команде стал преступником.
Труднее всего оказалось объяснить Наруто, почему мне надо уходить почти сразу после того, как я вернулся.
— Ты же ведь постоянно на тренировках будешь, нам и увидеться будет некогда, — я привычно взъерошил светлые волосы. — К тому же я не надолго ухожу, закончу миссию и вернусь. А еще ты можешь в любой момент со мной поговорить, главное, телефон не потеряй.
— Но…
— И я хочу, чтобы ты кое–что для меня сделал. Мне вернули наш особняк, но там почти три года никто не жил. Там теперь нужно ремонт провести и уборку. Присмотришь за этим? Я открыл на твое имя еще один счет, так что о расходах можешь не беспокоиться. Мне бы очень хотелось в следующий раз вернуться именно домой, а не в гостиничный номер.
— Хорошо, — Наруто шмыгнул носом. — Но я все равно не хочу, чтобы ты уходил.
— Да ты и не заметишь моего отсутствия, у тебя теперь столько дел будет, что вздохнуть некогда, — попытался я его подбодрить.
Ответом мне стало секретное дзюцу «глазки–как–у-кота–из–Шрека», Наруто все–таки научился ему у меня. Я не удержался, и притянув к себе, устроил обнимашки, благо мы сейчас были одни, и никто нас не видел. В детстве я его постоянно тискал, но сейчас–то нам уже по шестнадцать, и посторонние могут не так понять. Поэтому приходилось сдерживаться и довольствоваться лишь взъерошиванием его волос. Наруто пытался вырваться, но как–то не всерьез, видно, ему тоже нравилось, однако он думал, что в его возрасте это уже несолидно. Зато я отвел душу впервые за три года, Итачи–то особо не потискаешь, он сразу начинает смотреть на меня с жалостью и выражением лица типа «бедный Саске, у него опять очередное обострение сумасшествия».
Но вот у Наруто начались тренировки по контролю над чакрой ветра. Выпускать он ее уже умел, теперь осталось только научиться придавать ей атакующую форму. А я отправился в путь. Миссия во времени меня не ограничивала, ведь предполагалось, что мне сначала надо еще найти месторасположение секретной базы Орочимару. Провожали меня Сакура с Саем. Куноичи, кажется, хотела заплакать, но сдерживалась из последних сил, и даже Сай вроде бы выглядел расстроенным.
— До встречи, — я помахал им рукой. — И звонить не забывайте.
С этими словами я создал глайдер и отправился навстречу новому приключению. Ну, по крайней мере, это остальным так должно было показаться, а на самом деле я просто собрался в гости к Итачи. Нии–сан после того, как ушел из Акацуки, инкогнито поселился в Стране Горячих источников, и я полностью одобрил его выбор. Эта страна по большей части представляет собой один большой курорт. Цены здесь, конечно, кусаются, но нукенин S-ранга вполне может позволить себе такое удовольствие.
— Нии–сан! — я повис на нем прямо с порога, как только он открыл дверь.
Я буквально всем телом чувствовал, как отступает угроза очередного приступа. В каноне не было ничего про наши теплые отношения с братом, и это меня здорово успокаивало.
— Это было невыносимо, — пробормотал я, уткнувшись в его плечо. — Я заранее знал все, что они скажут, и это сводило меня с ума. Мне хотелось кричать и творить что–то странное, лишь бы они прекратили вести себя так, будто играют роли в театре.
Итачи сочувствующе погладил меня по голове, а с его скупостью проявления эмоций, это была едва ли не наивысшая форма отзывчивости. Я чуть отстранился и заглянул ему в лицо.
— Скажи мне что–нибудь странное, — попросил я.
Лицо нии–сана на миг приняло удивленное выражение, а потом он слегка усмехнулся.
— Ты полный идиот, Саске.
Я вытаращился на него в изумлении.
«Ты же сам меня всегда хвалил за ум!» — хотел я воскликнуть, а затем сообразил, что он имел в виду.
— А ты высокомерная, заносчивая задница, — радостно ответил я и снова его обнял. — Но я все равно тебя люблю.
— Твои слова… Ты правда так думаешь? — странным тоном спросил брат.
— Ну… часть про задницу можно опустить. А в остальном… Ты ведь и сам постоянно за собой это замечал. Но не переживай, тебе даже идет таким быть. Главное, не забывай, что излишняя самоуверенность ни к чему хорошему не приводит.
— Я запомню, — задумчиво пообещал нии–сан.
Несколько дней я провел в блаженном ничегонеделании. Мы даже тренировки почти не проводили, потому как негде. Вместо этого, изменив внешность, одну за другой обходили все местные кондитерские и горячие источники. Не то чтобы мы особенно опасались нападения кого–то из Акацуки, никто из них не стал бы связываться с Итачи, да и со мной тоже, правда, немного по другой причине. Но не хотелось, чтобы нам испортили отдых. Кстати, нии–сана еще не вычеркнули из книги бинго, но Тсунаде уже предприняла какие–то шаги в этом направлении, усиленно копая под Данзо. Уж не знаю, удастся ли ей свалить этого мамонта, или мне все же придется как в каноне самолично его убить.
Четыре дня спустя я наконец–то решил заняться своей миссией. Местоположение базы Орочимару я представлял себе довольно смутно, но, думается, даже если я буду ходить по тому лесу с закрытыми глазами, все равно наткнусь на вход в его убежище. В целом так оно и вышло, должен признать, иногда предопределенность — не такая уж плохая штука. Барьер, окружавший базу, я заметил вовремя и не потревожил его. Моя Матрица в развернутом виде спокойно прошла сквозь него, и я материализовал новое тело уже за пределами сигнальной границы. Создав пару десятков миниатюрных клонов–шпионов, я разослал их на поиски Орочимару. Они быстро обнаружили личные покои змеиного санина и развеялись, передав информацию мне. Больше в убежище не было никого, кроме Кабуто, выполнявшего роль сиделки. Похоже, Орочимару не хотел никому демонстрировать свою слабость.