— Ты издеваешься? — Хель мрачно глянула на нее исподлобья.
— Вовсе нет! Ты же сама сказала — не выйдет ничего хорошего! А пара капель этой настойки — гарантирует нам… ну, то есть им, — она указала на зеркало, — счастливый финал!
Хель молча выслушала ее пассаж и обернулась к Темпусу.
— Нет, ты видишь? Она издевается. У меня там была война! Все должны были умереть! Какой, к чертям, хэппи-энд?!
Амара закатила глаза.
— Вот ты зануда…
— Нет, ну правда, — неожиданно поддержал ее Темпус. — Что веселого в том, что все умрут?
— А мне весело! — отрезала Хель.
— Это понятно, — Темпус посмотрел на нее добрым взглядом психиатра и ненавязчиво взял под локоть. — Но раз уж так вышло, и исправить это нельзя, может, все-таки посмотрим, что получилось? Вдруг тебе понравится?
— Понравятся розовые сопли, намотанные на хаотичные временные петли?
— Ну почему обязательно петли? Мы еще не знаем, каким именно образом золотые пески подействовали на ту реальность…
— Ага. Зато про полкило любовной пыльцы все предельно понятно! У меня до сих пор в носу свербит! Пчхи!
— А что любовь? Любовь, знаешь ли, редко заканчивается хорошо. Ты только вспомни, сколько раз в истории влюбленные травились, вешались, топились — романтика!
Хель подозрительно прищурилась, глядя на его мечтательную физиономию.
— Ладно, — протянула она наконец. — Но, чур! Никаких хэппи-эндов!
— А? — Амара, как раз в этот момент щедро поливавшая зеркало настойкой, быстро спрятала пузырек за спину и забормотала: — Да не вопрос, как скажешь, я же просто предложила…
— Отойди оттуда!
— Ухожу, ухожу! Кто будет попкорн? Я принесу!
Амара снова умчалась, а Хель проводила ее хмурым взглядом и скрипнула зубами.
— И почему мне постоянно хочется ее прибить?
— Потому что ты смерть, сестренка, — Темпус похлопал ее по плечу. — Тебе скверный характер по должности положен. Ну-с, — он плюхнулся на диван и нашарил между подушками пульт, — и что тут у нас получилось?
***
— Авада Кедавра!
— Экспеллиармус!
Столкнувшиеся в воздухе заклятия полыхнули ослепительно белой вспышкой.
Гарри Поттер инстинктивно прикрыл глаза свободной рукой, и в этот момент неожиданно услышал тихий, едва различимый шорох. Будто где-то сыпался песок.
Хотя… почему будто? Песок и правда сыпался. Прямо на замершего Поттера. Крошечные золотисто-серебряные частицы возникали прямо из воздуха и закручивались вокруг него в небольшой сверкающий вихрь.
И не успел Герой толком осмыслить происходящее, как вихрь стал ускоряться, превращаясь в торнадо, а потом схлопнулся, полностью поглотив его и… наступила темнота.
***
— Эй! Эй, ты слышишь меня? — девичий голос раздался прямо над ухом, и чья-то рука осторожно потрясла его за плечо.
Поттер дернулся и резко открыл глаза. С трудом сфокусировав взгляд, он различил на фоне предрассветного неба знакомое веснушчатое лицо в обрамлении рыжих волос.
— Джинни? — он резко сел, поправляя на носу треснувшие очки.
— Да-а, — с какой-то странной интонацией протянула она, почему-то отступив на шаг. — А ты кто?
— Что? — Поттер моргнул, а затем вдруг замер, только сейчас заметив, что внутренний двор Хогвартса, в котором они находились, выглядит… совсем не так, как минуту назад.
Абсолютно целые стены, никаких признаков недавней битвы, двор был пустым и тихим, таким, каким бывал обычно в этот ранний час. Да и Джинни, смотревшая на него с подозрением, была цела и невредима, одета в квиддичную форму, а в руке сжимала метлу.
Поттер неверяще тряхнул головой, пытаясь понять, сон это или такое странное посмертие.
— Что за… что произошло?
— Ты меня спрашиваешь? — Джинни подняла брови. — Это не я в четыре утра валяюсь во дворе вся в грязи и крови…
— А… — Поттер окончательно растерялся. — А Волдеморт?.. А битва? Как я… Погоди, — он вдруг осекся, — ты спросила, кто я?
— Э-э, — Джинни слегка нервно заправила за ухо прядь волос, — слушай, я, наверное, позову кого-нибудь…
— Подожди! — Поттер вскочил на ноги. — Джин, что произошло? Где мы?
— Не подходи ко мне! — Джинни шарахнулась в сторону, одновременно вытащив из кармана палочку. — Я не знаю, кто ты и что делаешь в Хогвартсе, но…
— Что значит, не знаешь? — Поттеру уже начало казаться, что все это какой-то дурацкий розыгрыш. — Джин, это я — Гарри!
— Какой Гарри?
— Как какой? Гарри Поттер!
Он неверяще всматривался в ее глаза, ища намек на узнавание и… не находил.
— Поттер? — она нахмурилась. — Я знаю семью Поттеров, но никакого Гарри среди них нет… И я никогда не видела тебя здесь раньше, как ты сюда попал?
Поттер ощутил холодок, пробежавший по спине.
— Это какой-то бред, — он с силой потер лоб. — Я не понимаю… как такое может быть? Я помню… какое сегодня число? — он быстро вскинул взгляд.
— Второе мая, — напряженно ответила Джинни, по-прежнему держа его на прицеле палочки. А потом на всякий случай добавила: — Девяносто восьмого.
Тот же день. У Поттера зашумело в ушах. То же время, но как тогда?.. Ведь была битва…
— Джин! — неожиданно донесся откуда-то сбоку до боли знакомый голос. — Ты еще тут! Отлично! Только не ори, знаю, я проспал, но…
— Рон! — Поттер обернулся и увидел бегущего к ним запыхавшегося друга, тоже в форме и с метлой.
— А? — тот резко тормознул и окинул его удивленным взглядом. — Э-э… привет, — он слегка растерянно глянул на сестру. — А это кто?
И тут Поттер окончательно понял, что попал. Нет, не так. Вляпался. Оставалось только понять, куда.
— Ты меня не знаешь, да? — без особой надежды спросил он, глядя в такое родное и в то же время совершенно чужое лицо.
— М-м, а должен? — Рон неуверенно поднял брови, а потом еще раз внимательно осмотрел его. — Какого драккла с тобой случилось? Ты что, с Астрономической башни рухнул?
— Он лежал здесь без сознания, когда я вышла, — протянула Джинни. — Говорит, что его зовут Гарри Поттер. И откуда-то знает нас…
— Слушайте, — Поттер примирительно поднял раскрытые ладони, — я правда не знаю, что случилось. Я был… знаю, это прозвучит странно, но здесь была битва… Мы сражались с Волдемортом и…
— С кем? — Уизли переглянулись.
Поттер замер.
— То есть? Вы… вы не знаете, кто такой Волдеморт? Это что, какая-то… параллельная реальность?
— Та-ак, — длинно выдохнул Рон, заметно напрягшись, — я, пожалуй, сбегаю за Дамблдором…
— Дамблдор жив? — изумился Поттер и почти с отчаянием запустил пальцы в волосы. — Но как… Черт, я ничего не понимаю!