Механизм манипуляций основан, в первую очередь, на голоде: голодному можно скормить всё что угодно, но сытый не поведётся на подачку. Рыба, которая не ощущает голода, не клюнет на крючок.
Что же это может означать применительно к людям? Здесь я имею в виду голод по эмоциям: человек, у которого накопился голод по обиде, очень хочет почувствовать себя обиженным, жаждет погрузиться в эту эмоцию с головой. Вот тогда он и начинает искать поводы обидеться, и таким поводом может стать любая мелочь. Ведь кто хочет – тот всегда добьётся! Голодный товарищ подбирает себе партнёра, и начинается взаимное метание крючков.
Те из вас, кто пользуется общественным транспортом, могли наблюдать подобные сцены «грызни» между кондуктором и пассажиром. К примеру, кондуктор обращается к одному из пассажиров: «Вы оплатили проезд?» Но кондуктор не знает, что этому гражданину просто необходимо сейчас выплеснуть накопившуюся агрессию, у него голод по эмоциям «гнев» и «раздражение». Простой вопрос насчёт оплаты пассажир воспринимает как повод для этого и разражается воплями: «Что вы пристали?! Я давно уже оплатил! Сколько можно! Идите туда проверять! Оставьте меня в покое!»
В свою очередь, кондуктор заглатывает крючок, брошенный пассажиром, и начинает доказывать, что он главнее: «Не кричите на меня! Я выполняю свою работу! Покажите ваш билет! Не нравится – катайтесь на такси!» И весь автобус накрывает душное облако негатива.
Но кондуктор может выбрать и не клевать на крючок, а спокойно ответить: «Очень хорошо, что вы оплатили. Значит, всё в порядке». Кстати, ещё Будда говорил, что одному другого не обидеть, не осквернить и не спасти. Он имел в виду, что только сам человек, по своей воле, может обидеться, оскверниться и спастись.
Итак, ведётся на манипуляции только тот, у кого есть голод. И механизм запуска манипуляции строится из трёх компонентов: ГОЛОД + КРЮЧОК + КЛЁВ.
Если первые три компонента сложились, то следующий элемент механизма – ПЕРЕКЛЮЧЕНИЕ ПО РОЛЯМ (Преследователь – Спасатель – Жертва – и снова по кругу).
Скажем, в нашем примере пассажир кричит на кондуктора: Преследователь нападает на Жертву. Затем они меняются ролями, и кондуктор становится Преследователем, а пассажир – Жертвой. Если кто-то третий попытается вмешаться и остановить спорщиков, то он исполняет роль Спасателя. И не исключено, что тут же окажется в положении Жертвы, если гнев ссорящихся обратится против него.
Человек может даже сам с собой играть в этот спектакль, исполняя все три роли. «Всё, сажусь на диету! – думает девушка. – Я такая толстая, ни во что не влезаю, в зеркало смотреть противно!» – это Преследователь. Затем приходит следующая мысль: «Но диета – это так трудно… Одни овощи есть… А как же вкусненькое? В обеденный перерыв все девчонки в пирожковую пойдут, а мне одной придётся капусту грызть…» Вот уже и Жертва. Тогда приходит Спасатель: «Ну ладно, я буду в обед вместе со всеми в пирожковую ходить, только на завтрак и на ужин что-нибудь диетическое». А наутро снова Преследователь: «И зачем я вчера пирожков нажралась! Совсем силы воли нет!»
Дело в том, что этот треугольник ролей разворачивается в первую очередь в голове самого человека, и затем уже проецируется на внешний мир. Сначала роли закрепляются внутри, а затем человек находит исполнителей и в своём окружении.
Но на этом механизм манипуляции ещё не исчерпал себя. Следующий шаг – наступает НАСЫЩЕНИЕ.
То есть, был голод – пришло насыщение: человек получает привычную эмоцию, и вместе с ней подтверждение привычных убеждений о себе, о других и о мире.
Привычные эмоции обычно формируются в детстве. Допустим, детство нашего злобного пассажира (назовём его Сеней) прошло в семье, где родители постоянно ругались между собой, каждый раз втягивая сына в свои разборки и заставляя его вставать то на одну сторону, то на другую. К сожалению, у Сени практически нет шансов вырасти уравновешенным, невозмутимым человеком. Он с малых лет привык находиться в атмосфере перебранок, гнева, раздражения, претензий и обвинений.
Эти эмоции являются его пищей, и если вокруг образуется спокойная, тихая атмосфера, то он начинает голодать. Какое-то время Сеня терпит голод, но наступает момент, когда терпение заканчивается и приходит острая необходимость создать пространство ссоры и криков. Накричавшись и наругавшись всласть, Сеня чувствует себя хорошо. Всё в порядке, мир не рухнул, есть ещё нормальные люди, с которыми можно побраниться, поорать друг на друга. Жизнь продолжается!