2. Поля
Под ветром чуть колеблясь,
Цветут равнины льна.
Зачем спустилась с неба
Его голубизна?
Неужто чудо это
Затем нам суждено,
Чтоб только быть одетым
В льняное волокно?
Неужто труд на поле
Не может больше дать:
Не семя льна всего лишь,
А – жизнь,
Где в равной доле
Краса и благодать?
–––
Я помню поля со льном...
Видать, это было давно.
И что-то стал мало заметен ячмень,
Всё больше картошки вокруг деревень.
Поля красивы, будто цветник,
Но я к сорнякам еще не привык.
От этого – грустно, ненастно,
Будто получена весть,
Что где-то случилось несчастье.
Да это – оно и есть.
–––
Пока мы не полюбим это поле,
И этот лес, и эти облака,
Мы будем жить по-прежнему в неволе,
А жизнь иная будет далека.
Пока поля – для цветников и свалок,
Для радости упорных сорняков,
То значит: в душах мусора немало,
Посеять доброе там будет нелегко.
Когда мы Устью старую уважим
И выловим ненужное гнилье,
Тогда очистим и природу нашу,
И сердце неопрятное свое.
–––
Под полог леса, как врагу,
Трудней пробиться сорняку,
Чем на пустую сечу.
Так вот и нам пора опять
Своим соседям помогать,
Не говоря, что – нечем.
Кто нам поможет, если мы –
Уже не узники тюрьмы –
Не соберем здесь силы
Всё делать, как Иван, Егор
И все, кто здесь с давнишних пор
Трудолюбиво жили?
Кто здесь поможет обрести
Нам единение в пути
(Пророков-то не видно)?
Конечно – реки и поля,
Вся наша общая земля,
И – за себя обида.
–––
Коль будет интерес кому пахать и сеять,
Тогда, быть может, славно заживем.
Но надо дать, кто хочет – жить со всеми,
Кто хочет – каждый при своем.
–––
Тебя вскормило поле, русский город,
И у тебя немало сыновей,
Вернее, внуков, правнуков,
Которых
Вновь тянет жить на супесях полей.
Они готовы к полю, но не знают
Когда заборы старые снесут.
Они – как уток перелетных стая,
Увидевшая озеро внизу:
Какие заросли, какое мелководье,
Какой просторный и богатый вид!
Но хищных птиц вокруг еще довольно,
Да и ружейный ствол из тростников торчит.
–––
У дороги – цикорий.
Что о травке сказать?
Да, полезен в нем корень,
Но прекрасны – глаза.
Эта неба частица,
Ясность Божеских глаз –
Надо ж чуду случиться! –
Оказалась у нас.
Значит, всё же мы чем-то
Приглянулись Тому,
Кто нам дал эту землю,
Ну а мы что – Ему?..
Он не просит оплаты
За старанья свои,
Лишь ответного взгляда
Ждет от поля и сада –
От цветущей земли.
–––
Когда весной потянет от земли
Тем запахом, что зелени душистей,
Тогда понятно каждому: пришли
Дела для настоящей жизни.
Когда затихнет вод весенних звук,
И теплых дней становится всё больше,
Кому-то золотой – из чудной сказки – плуг
Достанется,
И пахарь выйдет в поле.
Он плугом тем преобразит наш край:
С землею разговаривать умея,
Он соберет обильный урожай,
Но поле, вспаханное им, не обеднеет.
А люди, вспомнив старую мечту,
Почувствуют в руках живое тело плуга,
И дел крестьянских мощь и красоту
Увидят друг у друга.
Отступление о сельской хозяйке
Топи же печь, не глядя на погоду,
И создавай свой непохожий хлеб,
Пирог с начинкой собственной породы,
И сочно-пышный солнечный омлет.
Пускай часы идут и не присядут:
Тепло в избе, до смерти далеко,
Ребенок спит, и не остынет зá день
В печи твоей густое молоко.
НА ГОРЕ
Я стою над равниной пятнистой
На высоком холме меж полей.
Как же в мире просторно и чисто!
Как немного в том мире людей!
Под ногой нет запекшейся глины,
Здесь земля, словно детство, легка.
Я смотрю на пустые равнины
И туда, где за ними река.
Всё леса да поля без народа –
Будто мы сюда не дошли.
Как возможна здесь несвобода,
Если столько свободной земли?!
Колокольни вдали – точно звезды,
Млечный путь – дома деревень.
Вся земля сверху кажется пестрой:
Там от каждого облака тень.
Как безмерно вокруг пространство,
Где я был и где не бывал!
Вижу – дом: там скромно убранство,
Дальше – дым: там горела Москва.
Вот Ростов, церквями полный
(Слышен колокол чудный – «Сысóй»).
Здесь бывали княгиня Ольга
И сам князь Владимир Святой.
А поближе ко мне – Устьи берег
И обитель: «Борис и Глеб»;
Для нее место выбрал Сергий
Там, где раньше теснился лес.
Говорят, что здесь недалёко
Жил когда-то силач Святогор...
Эх, какой же тут воздух легкий
И почти средиземный простор!
Надо мной глаза небосвода
Всё синей от бровей облаков...
Как возможна вокруг несвобода,
Если видится так далеко?!
Не смущаясь близостью неба
К деревенской дороге в грязи,
Говорю: этот воздух целебный
Может каждого – преобразить.
Кто бы стал сейчас сомневаться
В том, что мир человека высок,
Если б мог до вершины подняться?..
Мне вдруг кажется, что я смог.
И поэтому я беззаботно
Свой последний вопрос задаю:
Как возможна вокруг несвобода,
Если я здесь – свободный – стою?!
Я свободен?
Или беспечен
Из-за близости к облакам?..
Но пора уж к деревне у речки
Все ответы, наверное, там.
НАГРАДА
Я спускаюсь с горы к нашей Устье.
Час-другой – я уже в Слободе.
Что сказать при прощании грустном
Всем, живущим при этой воде?
Здесь привольно для сердца, для дружбы,
Но вопросы про жизнь – велики:
Нам река – нужна?
Земля нужна?
Что нам нужно?
А мы-то нужны – для реки?
Эх, собрат мой по жизни и смерти,
Я не вправе учить-укорять:
Я кручусь в другой круговерти,
Но нам вместе жить-помирать.
За тобой не страна, а семейство;
Помоги – и семье, и реке,
И всему, что вокруг, невдалеке,
А на помощь чужих – не надейся.
Ты надейся – на доброе имя,
На свой добротный дом,
На поле, вспаханное руками своими,
На детей, играющих под окном,