— За нами гонятся лихие люди, они хотят ограбить нас,— отвечал Сун Цзян.— Мы хотели спастись здесь. Пожалуйста, поскорее перевези нас. А мы хорошо отблагодарим тебя.
Услышав, что ему обещают хорошее вознаграждение, лодочник подъехал к ним, и все трое быстро вскочили в лодку. Один стражник бросил на дно лодки узлы с вещами, другой взял шест и стал отталкиваться от берега, а лодочник помогал веслом. Думая о том, что зазвенело в узлах, когда они ударились о дно, он был очень доволен и продолжал грести. Скоро лодка очутилась на середине реки.
Тем временем на берегу показалась толпа людей с факелами. Впереди шли два молодца, вооруженные мечами, а за ними следовало еще десятка два парней с копьями и дубинами. Все они в один голос орали, требуя, чтобы лодочник возвратился и пристал к берегу. А Сун Цзян и стражники лежали на дне лодки и уговаривали лодочника:
— Не слушай их, мы как следует отблагодарим тебя!
Лодочник кивнул, и ничего не отвечая тем, кто звал его с берега, продолжал грести вперед. Стоявшие на берегу продолжали окликать лодочника и грозились расправиться с ним, если он не вернется. В ответ на это лодочник только сердито усмехался. Из толпы на берегу заорали:
— Да ты кто такой, что осмеливаешься не подавать нам лодки?
— Меня зовут лодочник Чжан,— отвечал тот злобно усмехаясь.— А вы перестаньте бранить меня!
Тогда огромный детина, освещенный факелами, закричал:
— Так это ты, почтенный Чжан? Разве ты не видишь, что это мы — братья?
— Не слепой! Вижу! — отвечал лодочник.
— Ну, а раз видишь, так давай поскорее сюда лодку. У нас есть к тебе разговор.
— Поговорить можно и завтра утром. Мои пассажиры очень торопятся.
— Да нам как раз и нужны те трое, которые находятся в твоей лодке!
— Эти пассажиры — самые близкие мне люди,— отвечал лодочник,— они помогают мне заработать на жизнь.
— А ты подъезжай сюда, мы с тобой поговорим,— настаивал детина.
— Чтобы вы отняли у меня кусок хлеба? — отвечал лодочник.— Небольшое удовольствие!
— Дорогой Чжан, ты не так меня понял! Нам надо поймать преступника. Ты лучше вернись сюда.
— Нет, я давно поджидал таких пассажиров,— прокричал лодочник, продолжая грести.— А вы уж не обижайтесь на меня, уступить их я вам никак не могу. Мы встретимся с вами в другой раз.
Сун Цзян не понял, какой намек таится в словах лодочника. Лежа на дне лодки, он потихоньку переговаривался со своими стражниками.
— Этот лодочник спас нам жизнь,— сказал он.— Смотрите, когда будете с ним разговаривать, не забывайте, что он оказал нам великую милость. Если бы он не согласился перевезти нас — нам не удалось бы бежать.
Между тем лодочник продолжал грести и отъехал от берега уже далеко. Приподнявшись в лодке, Сун Цзян и стражники посмотрели на берег и увидели, что огни факелов удаляются, мелькая среди камышей.
— Ну, наконец-то! Какое счастье, что нам удалось повстречать хорошего человека и избавиться от злых преследователей,— сказал Сун Цзян.— Ведь мы избежали нависшей над нами беды.
В это время он услышал, как лодочник, не переставая грести, затянул хучжоускую песенку:
Услышав эту песню, Сун Цзян и его спутники похолодели от страха. «Может быть, он просто шутит?» — подумал Сун Цзян. Но не успели они перемолвиться словом, как лодочник положил весло и, обращаясь к ним, сказал:
— Вы, чертовы стражники! Только и знаете, что притеснять мирных контрабандистов. Ну, теперь вы, все трое, попали в мои руки! Говорите, что выбираете — рубленую лапшу или же суп с клецками?
— Хозяин, брось шутить над нами! Говори прямо, что такое лапша и что такое суп с клецками? — спросил Сун Цзян.
— Какие там к дьяволу шутки! — закричал лодочник, вытаращив яростно глаза.— Хотите рубленую лапшу, так я могу без труда покончить с вами. Один взмах, и вы все будете в воде. У меня здесь в лодке есть такой нож, что им можно ветер разрезать. А если предпочитаете клецки, тогда живо сбрасывайте с себя одежду и прыгайте в воду. Кончайте с собой сами!
Услышав эти слова, Сун Цзян воскликнул:
— Какое несчастье! Поистине, беда не приходит одна.
— Ну, думайте, думайте скорее да говорите, что вы решили! — прикрикнул лодочник.
— Тебе, уважаемый, наверное известно, что мы и так находимся в безвыходном положении,— сказал Сун Цзян.— Я за преступление сослан в Цзянчжоу. Сжалился бы ты над нами.