…Между тем, минуты быстро скрадывались в ночи за невероятно приятным времяпрепровождением, а Фенекс, аки заведённый, так и не мог обрести утраченного душевного равновесия, продолжая двигаться в привычном ему ритме, казалось бы, даже против собственного желания. Ощущения в паху мужчины были слишком хороши несмотря ни на какую неопытность партнёрши и даже на явное отсутствие инициативы с её стороны… что некстати породило в сознании Фенекса мысль о том, что Библейский всё же был тем ещё отнюдь не благообразным стариком-затейником, раз создал такую крылатую прелесть, совершенно точно спроектированную явно не для войны, а для кое-какого другого действия. Это уже потом богу пришлось ввести тотальный контроль и, в случае с Габриэль, использовать редчайший бриллиант в качестве очередного камня, одного из многих для метафорической мостовой дороги, в смысле для собственного абсолютно преданного небесного войска. Почему такие сравнения? Всё дело в том, что почти так же хорошо как сейчас Фенексу было лишь вместе с Риас на самом пике её чувств и эмоций во время брачной ночи, ну или при очень и очень старательном ублажении Ясакой — да и то, подобное было на краткие промежутки времени, а сейчас ощущения растянуты и полностью захватили контроль над всяким здравым смыслом.
«Даже страшно подумать, что будет, когда Габи научится делать приятно… целенаправленно!.. ох, кажется, я опять!»
Мысль неожиданно прервалась на долгожданном моменте: девушку слегка выгнуло в спинке, крылья серафимы на миг сжались и хлопнули по постели, развернувшись на весь размах, при этом заметно потемнев и замерцав… лишь чтобы вернуть себе белоснежный цвет через минуту, когда непроизвольные сокращения низа живота партнёрши окончательно прекратились, а сама она расслабленно растеклась по постели, выпуская талию мужчины из плена её замечательных ножек.
Естественно, бывший близким к ещё одному оргазму, Райзер не смог вынести неожиданно сильного прилива наслаждения от естественных ответных действий Габриэль. Мужское естество Фенекса в момент пика девушки отнюдь не сжало с новой силой, вовсе нет — мужчина даже и сам бы не смог в тот момент определиться и охарактеризовать ощущения одним словом. Однако «Фенекс-младший» в этот миг будто бы получил большую степень «свободы», достиг своего малого просветления, и завершил собственную основную функцию внутрь словно по инерции, ненадолго онемев и начав передавать своему счастливчику-хозяину сигналы, погружающие последнего в неимоверное блаженство. Не пароксизм страсти, а именно блаженство: ласковый свет солнца через закрытые веки, надувной матрас на волнах и мягкий шум прибоя — ничего из этого конкретно, и вместе с тем всё такое же, самое расслабляющее и быстро отправляющее в нирвану, умноженное эдак в десяток раз. Опять же, естественно, что «душевное равновесие» под таким напором вернулось к Райзеру моментально. Впрочем, спустя секунду мироощущение также вернулось в норму и наваждение ушло, уступив полученному опыту от вроде как обычного, просто очень уж приятного секса с одновременным окончанием с партнёршей. Но всё же!
«Волшебно!.. Не то чтобы однозначно лучше, чем с моими любимыми, просто немного по-другому, но… интересно, а девушки тоже такое почувствуют, если займутся непристойностями с Габриэль? Или, я всё же слишком раскатал губу? Как бы там ни было, есть одна проблемка…»
— Ох… первый заход получился замечательным! Вот только… оказывается, ты ещё та молчунья, Габи!
И действительно, Габриэль так и не издала ни звука, если не считать шумного дыхания, что получалось у неё, как и всё остальное, чудовищно эротично. Даже её лицо за всё время изменилось лишь едва: с выражения любопытного азарта, на такой же азарт, с капелькой примеси смущения. По правде говоря, если бы Райзер был хоть немного менее уверен в себе, или не знал бы о сути партнёрши с соответствующими этой сути «проблемами», обуславливающими такое её отсутствие инициативы и внешней реакции вообще, то это сильно ударило бы по его мужскому эго. Мол, как же так, девушку даже хотя бы застонать от удовольствия после всех приложенных усилий не смог! Однако у Фенекса имелись и уверенность, и понимание. Да и остальные реакции вполне себе честного тела серафимы оказались более чем показательны, несмотря на её слегка «безучастное» лицо.