⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Алексей Шолохов
90 секунд
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
От автора: «Я хотел написать кое-что другое. О космических монстрах, паразитирующих на землянах. Но вовремя вспомнил, что нет страшнее монстра, чем сам человек. И нет страшнее монстра из людей, чем обиженная женщина. Даже в космосе».
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
— Перестань!
Динамики трещали по-женски высоким голосом.
— Я умоляю тебя!
Умоляет он. Вика улыбнулась и щелкнула последним тумблером, отключающим связь с Землей. Все будет хорошо.
— Вика!
— Капитан Ершов, будьте добры обратиться по уставу к старшему по званию, — произнесла Вика и улыбнулась еще шире.
— Твою мать, Вика! Это не шутки!
Да какие уж тут могут быть шутки. Все очень серьезно.
— Капитан Ершов, — сурово начала Виктория.
— Товарищ подполковник, — хрипы динамика раздражали, не так сильно, как голос Ершова, но Виктория решила закончить игру. — Вика, что ты задумала?
— Что я задумала? Хорошо, я расскажу тебе, что я задумала.
Вика села в кресло командира корабля и пригнулась к микрофону на панели.
— Я отключу подачу кислорода.
Вика не думала, что будет так легко сказать это.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Михаил не верил своим ушам. С момента, когда командир корабля отказалась открывать шлюзовую камеру, он не верил своим ушам. Сначала он даже думал, что это проблемы со связью. Он, будучи бортовым механиком, не находил времени заменить динамики. Но разве может сломанный динамик вместо ожидаемого «да» воспроизводить «нет»? Вместо «спасибо за проделанную работу» — «я отключу подачу кислорода»? Динамик здесь ни причем. Он не исправил даже ручное открытие шлюзовой камеры. Теперь только с пульта управления, и с согласия командира. Черт!
— Если бы ты занимался своими прямыми обязанностями, сейчас сподручней было бы, правда? — будто прочитав его мысли, язвительно сказала Виктория.
— Послушай, я не знаю, что тебе там наговорила Алекс… — быстро начал Михаил, будто каждое слово могло стать последним. Будто? Так ведь и есть на самом деле. Она убьет его.
— Oh, come on! Не finished a minute…[1] передразнила американку Вика.
А может, это динамики так искажают?
— Ты скорострел, дорогой? Хотя что я спрашиваю? Ты скорострел, дорогой.
— Послушай, Вика, у нас с ней ничего не было, — проговорил Ершов, сообразив, что супругу разозлило отнюдь не длительность полового акта с их коллегой.
— Конечно, не было, — усмехнулась Вика. — Алекс так и сказала. За минуту вообще трудно что-то понять.
Позабыв о коварной мести супруги, Михаил разозлился. Разозлился на нее, будто он на кухне московской квартиры затеял спор, а не тут, болтаясь в открытом космосе на семиметровой «пуповине». Тварь! Только дай мне попасть внутрь! Она бесила его. И причина здесь не в том, что она узнала об его отношениях с Алекс Морган. Причина в том, что эта тварь унижала его. Могла ли Алекс так сказать о нем? Не исключено. Виктория могла перетянуть на свою сторону кого угодно. Она легко делала из бывших врагов союзников. Может они сейчас лучшие подруги, и вместе задумали его наказать. До перекрытия кислорода дело не дойдет, конечно же, но унижать они его не перестанут даже, когда впустят в корабль. Он даже представил, как блондинка Алекс и брюнетка Вика, отключив микрофоны, смеются над скорострелом, болтающимся за бортом в мертвом космосе.
— Прежде чем ты отключишься, я хочу, чтоб ты знал, — услышал он насмешливый голос жены. Издевательство теперь он не списывал на испорченные динамики. Над ним действительно смеялись. И пусть он слышал голос только Вики…
Стоп! А что, если Алекс не разделяет этого веселья? Тогда у него есть шанс… Он ужаснулся. Ища выход, он невольно поверил, что обсуждением его сексуальных «подвигов» сегодняшняя прогулка не закончится. Он судорожно соображал, как дать об этом знать на Землю. Связь в скафандре была только с кабиной командира. Оставался только этот призрачный шанс — убедить Алекс перейти на его сторону. Ее проще. Вику — не сможет, потому как обиженная женщина готова на крайние меры. Почему-то ему даже показалось, что Вику не пугает ответственность. Ни уголовная, ни… Черт! Ее сейчас ничего не пугает. В отличие от Михаила.
Я ОТКЛЮЧУ ПОДАЧУ КИСЛОРОДА.
— Alex, please! Я не знаю, на что она тебя подбивает, но я тебя прошу… Я тебя умоляю, не слушай ее.