В меня полетели светящиеся иглы, мой щит был уже наготове. Я только придала ему выгнутую форму и вязкую составляющую. Иглы вошли в щит и завязли. А я тем временем решила угостить одногруппника кляксой. Это довольно безвредное заклинание, состоящее из вязкой субстанции, которая не причиняет боль, но если попадет в живое существо, то мешает нормально двигаться. Да, что-то потянуло меня на всё вязкое.
Моя клякса врезалась в полностью прямой щит противника, расползаясь по поверхности и стекая вниз липкими ручейками, а я с двух рук запустила световые бумеранги, доставшие Шервиса сзади. Я воспринимала этот бой серьёзно, стремясь показать всем присутствующим, что я на многое способна, а случай на Играх – неудачное стечение обстоятельств. Поэтому действовала я изощренно, беря не силой, а хитростью. Мама всегда учила – используй силу с умом, порой тонкая иголка может оказаться эффективнее меча.
– Два-ноль в пользу Тиас, – снова раздался голос профессора, – Шервис, я в вас жестоко разочаровался и не вижу смысла в продолжении спарринга, еще один бой вас только сильнее опустит в моих глазах, – преподаватель хлопнул в ладоши, снимая купол с арены, – Менрис и Говер, ваша очередь.
Сходила я с арены с лёгким опасением, что теперь-то мне житья от особо принципиальных аристократов не будет. Как же, любимчика толпы побила перед всеми. А он, со своими дружками и связями, и вовсе со свету сживёт. Но я не жалела, что вспылила и продемонстрировала на нём свои способности. С другой стороны, дотянуть до конца года и снова перевестись в родную академию мне никто не помешает, если здесь совсем невыносимо будет.
Я поймала злой взгляд одной из девиц, которая постоянно строила из себя местную королеву. Не желая видеть такие же злые эмоции в глазах остальных, я опустила глаза в пол и быстро пошла к стене, пропуская мимо ушей всё, что они мне говорили. А они что-то говорили, и очень эмоционально. Эту маленькую слабость я решила себе позволить.
– Эй, ты чего такая понурая, ты же выиграла, – меня обняли за шею и притянули к себе, от неожиданности я вцепилась в руку говорившего, – смотри, как резко взлетел вверх твой авторитет в нашей группе.
Повернув голову, я очень удивилась, слегка приоткрыв рот. Удивилась даже больше, чем тогда, когда ректор ИАТС лично приехала забрать меня из моей бывшей академии. Одногруппники по большей части не злились, они, наоборот, одобрительно присвистывали и уважительно кивали. Одна девушка просто молча и очень выразительно показала большой палец.
– Эй, Тиас, я знал, что ты нормальная, а не отмороженная курица, какой показалась на Играх. Извини, был не прав, – меня хлопнул по плечу Дейн Лис. Мне хотелось с нотками сарказма уточнить, мол, зачем же ты тогда меня фактически спас от нападок четверокурсников. Но я была слишком удивлена, видя, как группа, кажется, начинает принимать меня.
Это был Йенир Шервис, он широко улыбался, и ни капельки не злился. Что происходит? Мой шаблон начинает рваться на части. Я не нашла ничего лучше, кроме как молча кивнуть. На душе стало легче, будто испарился невидимый груз. Кажется, тот бой теперь не будет влиять на мои отношения с одногруппниками.
– Замолчали все, потом будете выражать своё восхищение Тиас, – прикрикнул на нас профессор. Я почувствовала, как щекам стало тепло. А ведь приятно же.
После этого занятия я постепенно начала становиться частью нашей группы, а потом и академии. Некоторые снобы задирали носы и фырчали, но большая часть ребят стала относиться нормально, наконец свыкнувшись с моим присутствием в их альма-матер. Но меня интересовал один вопрос, и я не постеснялась его задать.
И получила ответ – я выглядела высокомерной выскочкой, прославившейся инцидентом на Межакадемических Играх. И, как известно, людей с подпорченной репутацией воспринимают предвзято. А сейчас я доказала, что достойный противник и не лишённый благородства человек, раз сначала дала Шервису подняться и только потом атаковала. Я очень удивилась и не стала ничего говорить. Как бы мне хотелось забыть тот бой, кто бы знал.
Дни летели, теперь мне стало намного проще, потому что я была не одна. Теперь у меня была не только Лилит, но и группа, в том числе и Йен, как попросил называть его Шервис. Он оказался неожиданно приятным и очень обаятельным парнем. Несколько раз он звал меня за свой столик, но я отказалась, предпочитая сидеть у стенки вместе с Лили и её подругой Ритой.
Через неделю безуспешных зазываний, Йен всё чаще стал садиться за наш столик, смущая куколку Лилит и веселя меня и Риту своими шуточками. Он стал бросать странные взгляды на мою соседку, а та продолжала смущенно улыбаться и отводить взгляд серо-зелёных глаз, пряча покрасневшие щёки за бронзового цвета прядями.