Про других детей и служанок даже говорить ничего не нужно — если уж я так бурно отреагировал на это, то они и вовсе чуть ли не задрожали все вместе в один миг от объявшей их разом непомерной тревоги.
— Все готовы? — спросила Архаидэс, оглядывая нас и служанок.
И хоть обычно ей всегда все разом, рефлекторно отвечали «да», даже не задумываясь о смысле её вопроса, то вот сейчас…
Сейчас в комнате повисло молчание.
И дело тут было не только в ауре Архаидэс, выдававшей в ней беспокойство. Также это и из-за того, что за весь этот год у Архаидэс множество раз пытались узнать, что же это за выпускной экзамен такой, но каждый раз она на это только отмалчивалась, переводила тему на что-то другое или давала слишком абстрактный ответ.
И это, конечно же, всех пугало.
Ведь до этого Архаидэс всегда рассказывала нам заранее, что будет на предстоящем экзамене. А сейчас же она по какой-то причине молчал, и это просто не могло не напрягать нас лишний раз.
— Д-да… — кое-как сказали самые смелые из служанок и детей.
— Да! — набравшись храбрости, повторили за ними оставшиеся служанки и дети.
— Хорошо, — кивнула Архаидэс, даже на этот раз не ругаясь, что ответ пришёл с опозданием, — тогда идите за мной и не отставайте.
Все дети и служанки встали, отложили все свои вещи и постепенно покинули комнату, направляюсь прямиком за ушедшей куда-то вперёд Архаидэс.
Так мы прошли несколько коридоров и в конечном итоге подошли к тупику.
Встав напротив тупика, Архаидэс развернулась, осмотрела всех нас, и убедившись, что никто не отстал, вновь повернулась к тупику. А в следующий миг чёрные каменные плиты, из которых тут построено всё, начали под громкий звук расходиться в стороны, открывая нам взор на… землю. Самую, что ни на есть, обычную землю — точно такую же, что была и в моём прошлом мире. И вместе с этим в нос моментально ударил запах сырой земли.
Когда же каменные плиты окончательно разъехались в стороны, словно их тут никогда и не было, вслед за ними начала расходиться в стороны и сама земля, образуя некое подобие прохода, напоминающий мне подобие примитивной шахты.
А тем временем земля начинала расходиться в стороны всё быстрее, при этом сам проход начал незаметно подниматься вверх, создавая небольшой наклон, по которому сразу же и начала подниматься Архаидэс. А вслед за ней, с очевидной опаской и тревогой, начали подниматься первые служанки, ведя за собой детей.
Когда же дети войдя в этот проход, начали подниматься наверх, она стали активнее дышать, принюхиваясь к запаху сырой земли, а ещё чуть позже некоторые из них и вовсе осмелились и, протянув руки, начали трогать землю. Я же не стал исключением — всё же столько лет уже не трогал и не видел землю. Если, конечно, не считать ту, что мы создавали всё это время с помощью магии.
Я протянул руку и боязливо коснулся стен этого прохода. И стоило мне коснуться, как я непроизвольно дёрнулся.
— Холодная… — тихо произнёс я, потирая большим пальцем остальные пальцы.
Я действительно уже забыл за это время, какого это — трогать землю вот так вот…
Продолжая идти вперёд, вслед за остальными, будучи уже готовым, я протянул руку второй раз и коснулся земли. И в этот раз я уже не дёрнулся и не отдёрнул руку назад. Я сполна ощутил руками холод и твёрдость этой земли.
Она и на ощупь, оказывается, точно такая же, как и в моём прошлом мире…
Посмотрев на свою руку, я стряхнул с её пальцев небольшой слой земли, после чего перевёл взгляд на других.
Архаидэс выглядела внешне всё столь же невозмутимой, однако её аура за это время стала ещё более беспокойной; служанки постоянно переводили взгляд с детей на Архаидэс и наоборот, словно боялись, что стоит им отвести взгляд хоть на секунду, как они их тут же потеряют; а дети же шли боязливо вперёд, вертя головой в разные стороны, с интересом и явным испугом осматривая всё, что им попадалось на глаза.
Так, в этом постепенном подъёме, прошла примерно пара минут.
И закончился этот подъём в один момент — в тот самый, когда всем нам в глаза резко ударил сильный свет, по ощущения в первые секунды буквально выжигающий собой наши глаза. Мы же, рефлекторно прикрывшись руками от него, на некоторое время остановились, постепенно привыкая к нему. На это нам потребовалось с десяток-другой секунд. А когда всё же более-менее привыкли, мы продолжили подниматься вслед за Архаидэс, что уже покинула этот проход и скрылась от нас где-то вне нашего взора.
И стоило нам покинуть этот проход, как мы оказались… снаружи.
Свежий, прохладный, обдувавший нас воздух был столь приятен, что глаза закрывались от этого удовольствия сами по себе и его хотелось вдыхать всё больше; три же местных аналога солнца светили на нас своими яркими, тёплыми лучами, не давая нам замёрзнуть и на секунду, но при этом и не давая нам излишне смотреть на верх; в ушах в это время во всю раздавались звуки леса, о которых я уже давно позабыл — звуки листвы, деревьев, множества растений, жужжание жучков и щебетание с пением различных птичек; а ноги в этот момент во всю щекотала невысокая травка.
Как только же я открыл глаза, то увидел небольшой луг, на котором мы и находились. Со всех сторон нас окружали невысокие деревья и кустарники, а под ногами была самая обычная трава, на которой, если достаточно присмотреться, можно было увидеть небольших разноцветных жучков.
Меня всего буквально захватили эмоции наслаждения, а страх и переживание из-за предстоящего экзамена, что я испытывал до этого, исчезли во мне столь быстро, что я даже и не заметил этого момента.
Не знаю, сколько я так стоял, наслаждаясь моментом, с едва приоткрытыми глазами и глубоко дыша, но в один момент я заметил других детей и служанок. И если служанки выглядели какими-то растерянными и… грустными, что ль? То вот дети просто растеряно крутили головами в разные стороны, явно боясь новой обстановки.
Архаидэс же в этот момент стояла к нам спиной, из-за чего было не видно, что она сейчас испытывает. Впрочем, вряд ли я бы всё равно увидел хоть какие-то эмоции от неё.
В один момент Архаидэс всё же повернулась к нам и осмотрела всех, кажется при этом быстро пересчитывая нас. Когда же она с этим покончила, она прошла к тому проходу, из которого мы вышли. А в следующие пару секунд проход с громким земляным звуком быстро закрылся, словно его тут никогда и не было.
После этого Архаидэс повернулась к нам и сказала:
— Все идёте за мной шаг в шаг. Не отстаёте. Ясно?
— Да, — в один миг ответили ей все.
Архаидэс кивнула и, поправив свою большую, остроконечную, чёрную шляпу, направилась куда-то вперёд. Мы же, не тормозя, последовали за ней одной плотной группой. Шли мы не долго, но за это время дети довольно быстро привыкали к внешнему миру, переставая шугаться от каждого нового для них звука, запаха и ощущения.
Пришли же мы к… дороге.
К самой обычной, средневековой грунтовой дороге. Причём дорогая явно не пользуется большим спросом — вся заросла травой, а ещё на ней куча всяких камешков и мусора прямо на колее. А это, в свою очередь, означает, что… мы, скорее всего, в какой-то провинции — причём, вполне возможно, очень далёкой от ближайшего большого города.
Просто раз уж нам впервые за восемь лет вот так неожиданно позволили выйти наружу, то логично предположить, что экзамен тоже будет проходить где-то снаружи. А вполне возможно — и в каком-то городе или даже столице. Тем более… на это так же указывает и наличие трёх крытых повозок с запряжёнными лошадьми, что сейчас стоят на дороге, очевидно, в ожидании нас.
— Залезайте, — сказала Архаидэс, подойдя к одной из повозок.
Дети неуверенно переглянулись между собой и все вместе подошли к Архаидэс.