***
Когда Эрири слегка вспотев и Кума, запыхавшись так словно марафон пробежал – вошли в жуткий подвал, они увидели его – Васаго.
Эрири с удивление отметила, что вроде где-то видела этого парня, уж слишком знакомое лицо, а вот Кума… его выворачивало наизнанку. Он вернул все, что не успел или успел лишь частично переварить.
– Ты оставляешь ДНК на месте убийства, между прочим – отметила Эрири. Да, Васаго был мертв.
Он лежал в центре камеры, вокруг него расплылась большая лужа темной крови. Она лишь недавно засохла, но вонь стояла жуткая, несло железом и мочой… впрочем, врятли такой запах был только из-за крови.
В ноге гада торчал заточенный гвоздь, он прошел через голень, чуть-чуть выше ступни и почти насквозь:
– Хороший удар. Точно в артерию. Он истек кровью за минуту, может полторы. Бог этого мира, как он себя звал, а помер из-за гвоздя.
– Да… смешно… это как читать всякие странные некрологи в газетах. Когда чемпионы Формулы-1 погибают в ДТП на скорости в 40 км в час, или та история, помнишь, когда чел три раза покорял Эверест, а умер из-за того, что навернулся со стремянки. В такие моменты даже не знаешь, смеяться или плакать?
– Потому что не знал он… за озером… которое домом звал… лежит океан...
Мы бросились на голос и нашли ее – Бонтенмару… тут так темно, что лежащее в углу тело, мы не сразу заметили.
– Так ты жива?
***
Эрири склонилась над Бонтенмару:
– Так это ты пыталась убить моего брата?
– Постой Эрири – я схватил ее за руку – не делай ничего необдуманного.
– Это ты убила медсестру?
– Да… – честно ответила Бонтенмару, на ее подбородке было много засохшей крови – это я сделала. Прошу – убей меня… Эрири… ты можешь мне не верить, но… я люблю тебя…
Я думал, услышав это, Эрири взбесится, но нет – она и бровью не повела.
– Эти чувства не взаимные… – потом она посмотрела мне в глаза – пока я сюда бежала, то не знала, что мне делать и как реагировать. Я не очень умная, даже скорее дура, живущая лишь инстинктами. А она… виновата в смерти хорошего человека, и явно не одного. Но я не могу ее убить, понимаешь брат? Не могу… ведь в какой-то мере, хотя бы косвенно, хотя бы неосознанно, но она выбрала путь добра.
– Скорее путь мести. Что с ней?
– Сломанные ребра и повреждение грудной клетки.
– Не волнуйся, я все сделаю сама… скоро умру. Кажется, сломанное ребро уткнулось мне куда-то в легкие… я пока еще могу дышать, но с каждой минутой все труднее… просто оставь меня тут и все. За свои грехи, я заслужила смерти в темной комнате, в одиночестве.
– Дура ты, я вызову помощь – Эрири достала мобильник, увидев это наемница – бросилась вперед, словно змея на кролика и вырвала телефон из ее рук. Это было так внезапно, что Эрири аж вскрикнула и начала хлопать ресницами.
– Не вызывай скорую, тебя будут подозревать – сказала она сквозь сильную боль, я видел как новые слезы текут из ее глаз – просто дай мне умереть.
– Эрири – я забрал телефон и помог сестре подняться – она права. Позвоним из таксофона на углу. У меня есть немного мелочи.
– Я не дам тебе умереть так легко! Ясно! Ты будешь жить и предстанешь перед судом! Поняла! И не смей сдыхать тут, пока не ответила за свои поступки.
Устроив типичную цундере-сцену и выкрикнув на прощание:
– Мэгуми, ты бака! – и после этого мы сбежали.
Уже у таксофона, я поднял щекотливую тему:
– Если копы ее допросят, боюсь, она может очень многое и о тебе рассказать.
– Я знаю.
– Оставить ее умирать будет правильным решением. Я не стану тебя осуждать за это.
– Она убила Азуми. Я знаю, что ты прав. Но… я не могу. Просто не могу… возможно я из тех людей, что считают психами. Тех, для кого такие слова как: честь, совесть, милосердие – не являются пустым звуком, те, кто еще готовы бороться за справедливость, даже если намного выгоднее будет просто пройти мимо. Я этого сделать не могу… я не прохожу мимо – и с этими словами она сняла трубку и принялась набирать номер.
***
Около месяца спустя:
Темная комната, женщина в шейном корсете, с множеством бинтов на теле, она была в палате. За окном пели птицы, дул легкий ветерок… очень скоро настанет лето. Жаль, что момент уединения с природой портили наручники, которыми ее приковали к стальной раме койки.
– Итак, благодари свои травмы, иначе мы бы сейчас беседовали в менее удобных условиях.
Она усмехнулась:
– Детектив Акечи… Давайте будем честны, не будь этих ран, вы бы меня никогда не поймали, при всей вашей гениальности как детектива, я рыба не для вашего водоема. Образно выражаясь.