Чьи-то приближающиеся шаги, шелестом приминаемой травы, нарушили его мятежный покой. Шаги приблизились вплотную, чья-то пятая точка умостилась на лавку рядом с Лёхой, и голос Олега произнес: — Все, бля, закончили шланг менять. — Лёха поморщился. От Олега несло машинным маслом, забивающим аромат готовящейся еды.
— Олег, ты куда болты от кожуха дел? — раздался голос Ворчуна. Олег с негромким матерком поднялся с лавочки и потопал обратно. Лёха остался в блаженном одиночестве, правда, ненадолго.
— Лёха, а ты чего расселся? — Ворчун, засуетив Олега, не смог пройти мимо него.
— А? — лениво открыл глаза Лёха: — Мы же вроде все уже проверили?
— Снаряды грузить марш, — сердито нахмурившись, скомандовал Ворчун.
— Блин, даже посидеть не дадут, — возмутился Лёха. Поднялся, встряхнул головой, отгоняя тоску, и пошёл работать.
***
Мохер с трудом разогнул уставшую спину. Голова еще не отошедшая от недавней контузии безумно трещала. Дед, помогавший ему загружать снаряды в танк, взглянул на него, покачал головой и сказал: — Что-то ты совсем скис. Иди-ка к доктору срочно.
— Да, херня. Сейчас посижу пару минут и пройдет, — беспечно ответил Мохер. Он уселся на броню, прислонился спиной к холодному металлу башни и закрыл глаза. Желудок мгновенно запротестовал, подкатила тошнота, Мохер почувствовал, что куда-то падает. Он взмахнул руками, пытаясь поймать равновесие. Кто-то схватил его за плечи. Мохер открыл глаза, утреннее солнце тут же попыталось прожечь в них дыру. Проморгавшись, он сфокусировался на встревоженном лице Деда.
— Сиди тут, я сейчас, — сказал ему Дед и куда-то убежал.
— Нифига, меня вштырило, — удивился Мохер. И стал сидеть ждать возвращения Деда. Закрывать глаза он больше не стал.
Дед вернулся через несколько минут вместе с Таней. Та тащила свою любимую гигантскую аптечку.
— Максим? — вопросительно позвала она его.
— Я все ещё с вами, — ответил Мохер.
— Голова кружится? Болит? Тошнота? Светобоязнь? — спросила она. Мохер в ответ кивнул, что вызвало очередной приступ головной боли. Сознание принялось куда-то резко уплывать.
Резкий мерзкий запах нашатыря у него под носом мгновенно привел его в чувство. Глаза заслезились.
— Блин, — выругался Мохер. Таня убрала кусок ваты из-под его носа и требовательно посмотрела на Деда.
— Ведешь Максима со мной, контролируешь, чтобы не падал.
Дед молча кивнул. Через пару минут шатающийся Мохер был доставлен в дом и уложен на кровать. Таня порылась в своей аптечке, заставила Максима выпить две таблетки и поставила один укол.
— Все, лежи, отдыхай, — сказала она, ухватила за руку молча наблюдающего за процедурами Деда и вытащила из комнаты. Тихо закрылась дверь, и Мохер остался наедине с начавшей утихать головной болью. Он с опаской закрыл глаза и незаметно для себя уснул.
***
Кристина чихнула. Причем как раз в тот момент, когда сыпала перец в суп. Красный. Баночка в ее руках дрогнула, и добрая половина ее содержимого оказалась в котелке. Она в ужасе замерла. Почти готовый завтрак, был безнадежно испорчен. Кристина схватила ложку и принялась вылавливать нерастворившиеся остатки перца, плавающие по поверхности. Собрала и попробовала суп на вкус. Во рту мгновенно вспыхнул пожар, перехватило дыхание, из глаз брызнули слезы. Еле загасив бушующий во рту огонь добрым литром воды, она уселась на лавочку, стоявшую возле печки, и уткнула лицо в ладони. Сегодня у нее все валилось из рук. То перепутала пульт и чуть не влепила ракету во впереди идущий танк Лёхи, вместо того, чтобы переключить режим прицела, то чуть не утопила ведро, набирая воду в пруду. И вот опять. Да что с ней такое? Неужели она переживает за Пашку и Диану? Да. Переживает. Но это же не повод впадать в панику. Вон, парни спокойны, они верят, что все будет хорошо. Или может это из-за вчерашней контузии? Её осмотрела Таня и сказала, что она оправилась. Конечно, ей придется ещё какое-то время пить таблетки от временами накатывающей головной боли, но в целом, все было нормально.
— Чего грустишь? — вернулась убегавшая лечить Максима Таня. Кристина жалобно посмотрела на нее, перевела взгляд на котелок, и из чуть не плача ответила: — Я перец в суп насыпала.
— И? — не поняла Таня.
— Я много насыпала. Нечаянно. Я чихнула, — Кристина грустно повесила голову и уставилась в землю. Таня подошла к печке, взяла ложку и попробовала.
— Жестоко, — произнесла она спустя пару минут, в течение которых пыталась вздохнуть. При этом ее глаза чуть не вылезли из орбит, и спас ее только протянутый Кристиной стакан воды.