Слова Специального уполномоченного все еще звучали в его ушах: «Ваш куттер — единственное судно, которое мы можем послать к сэру Джону… Если бы у меня было три фрегата, то я использовал бы их все: но есть только ваш куттер. Не сделайте ошибку, Рэймидж, найдите сэра Джона — вы должны его найти. Вы знаете, что под угрозой. Управляйте судном и управляйте людьми так, как вы никогда не управляли прежде, даже если вас каждый день будет встречать шторм. Если вы увидите фрегат, даете его капитану одну из копий приказов, которые я подготовлю. Идите от одной точки рандеву к следующей. Если встретите нейтральное судно, сверните шею его шкиперу, если это — единственный способ заставить его сказать, видел ли он эскадру сэра Джона. И, — добавил он мрачно, — если вы потерпите неудачу, не ищите оправданий».
Найдите эскадру сэра Джона… Рэймидж потянулся за картой. Он отправляется в путь, не зная куда. Сэр Джон вышел из Лиссабона, покинув устье реки Тежу (которую испанцы называют Тахо) 18-го января с одиннадцатью линейными кораблями, чтобы сопроводить несколько португальских военных кораблей и бразильский конвой на юг до безопасных широт. (Как далеко на юг было «безопасно»?)
Сделав это, сэр Джон намеревался вернуться в точку рандеву у мыса Сент-Винсент, чтобы встретить любые подкрепления, какие Адмиралтейство будет в состоянии послать из Англии. Он, конечно, нуждался в них. Специальный уполномоченный — который был в трудном положении, так как официально у него не было никакой власти над Рэймиджем, — не ожидал, что сэр Джон вернется на точку рандеву раньше 12-го февраля.
По пути из Пролива в Атлантику точка рандеву у мыса Сент-Винсент (юго-западная оконечность Португалии и один из самых опасных мысов на Атлантическом побережье) была на расстоянии в 170 миль на северо-запад. С восточным ветром «Кэтлин» могла быть там приблизительно через тридцать четыре часа, принимая среднюю скорость равной пяти узлам.
Если сэр Джон, подкрепления или фрегат не окажутся там, решил Рэймидж, он будет двигаться к Канарским островам — то есть тем маршрутом, которым сэр Джон следовал бы с бразильским конвоем, — в течение трех дней, а затем возвратится на точку рандеву. Это увеличит возможность обнаружения сэра Джона дальше к югу, таким образом, флоту придется пройти меньшее расстояния, чтобы перехватить испанцев прежде, чем они достигнут Кадиса.
Джексон появился на трапе.
— Мистер Саутвик передает свое почтение, сэр: якорь сорван.
Штурман ждал у гакаборта.
— Очень хорошо, мистер Саутвик, давайте отходить. И помните, — добавил он спокойно, — поскольку других судов здесь нет, каждая подзорная труба на берегу направлена на нас… Джексон, я хочу, чтобы ты стоял у руля.
Саутвик кивнул, поднял рупор и начал выкрикивать приказы. Скоро кливер, стаксель и большой грот были подняты, гафель и гик раскачивались лениво из стороны в сторону, и передние паруса трепетали на ветру, который не мог надуть их и приложить к ним свою силу.
Снова заскрипел брашпиль, когда матросы налегли на рукоятки (почему, подумал праздно Рэймидж, они не оснащают куттеры кабестанами?), и медленно тяжелый трос стал подниматься, и вода стекала с его мокрых прядей на палубу. Моряк, следящий с носа, сообщил Саутвику: якорный шток виден.
— Я беру управление, мистер Саутвик.
У «Кэтлин» не было свободного хода за кормой, поэтому Рэймиджу надо было отвернуть нос судна вправо. Он дал приказ рулевым, матросам на шкотах, и ветер одним ударом заполнил большой грот. Медленно куттер начал двигаться вперед.
Рэймидж только собирался приказать Саутвику устанавливать топсель, когда увидел, что темная тень стремительно перемещается по воде между берегом и куттером, тень, быстро покрывающаяся волнами с белыми гребнями: один из тех внезапных белых шквалов, которыми Гибралтар был печально известен.
— Ослабить шкоты, мистер Саутвик: побыстрее там!
Повернувшись к Джексону и матросу рядом с ним, он заорал:
— Навстречу шквалу! Вы двое — держите руль!
И тут шквал обрушился на них: невидимый, он казался твердым, не давая дышать; он визжал в снастях, срывал пену с гребней волн и гнал ее к берегу, как проливной дождь. Под огромным давлением ветра «Кэтлин» кренилась, пока вода не хлынула сквозь пушечные порты. Рэймидж видел, что, хотя рулевые крепко держат румпель, стараясь удержать куттер на курсе, его разворачивает по ветру и гонит к берегу. Стаксель и кливер судорожно хлопали на ветру: через несколько секунд они, вероятно, превратятся в дюжину полос рваной парусины.