Наверняка здесь водится какая-нибудь рыбка: например, хариус или форель. Хотя с чего это я решил, что на чужая планета должна быть заселена нашей живностью?
Интерактивная карта показывала, что мой маршрут был построен правильно: устье ручья располагалась примерно в километре от горы, с которой я скатился. Если двигаться от источника строго на юг, то можно добраться до подземного туннеля, который выведет меня к месту крушения стар-трака. Надо идти. Несмотря на голод и усталость.
Чтобы не создавать лишнего шума и не привлекать внимания местной живности, мне приходилось двигаться предельно осторожно, почти красться, постоянно оглядываясь и прислушиваясь к малейшему шороху.
Однако вокруг царили тишина, покой и безмолвие. Никому не было дела до одинокого путника, блуждающего по каньону. Внезапно на меня обрушилось одиночество. Холодное и безжалостное. Я знаю, что многие обожают красоту и величие гор, полагая, что это место—где люди становятся ближе к звёздам и облакам.
Но мне было не до романтики. Я начал насвистывать попсовую мелодию, чтобы слегка взбодриться.
Наконец, я уткнулся в тупик. Тонкие струи воды стекали со скал, переливаясь радугой на солнце. Должно быть, устье ручья находилось вверху. Как же туда забраться?
Вокруг возвышались гладкие красноватые скалы. Ни одного выступа, чтобы уцепиться.
У подножия одного из утёсов зияло большое круглое отверстие—по всей видимости, грот в пещеру, напоминавший своды подземного дворца.
Рядом с ним в скале темнело углубление, напоминающее глубокую, искусственно выдолбленную нишу. Внутри ниши возвышался круглый столб, очевидно вытесанный из той же горной породы, потому что ни цветом, ни фактурой он не отличался от стен каньона.
На фоне колонны чётко выделялся силуэт человека. Я прищурился. Зрение не обмануло меня—это была темнокожая девушка, привязанная к столбу кожаными ремнями.
Её голова безжизненно повисла, иссиня-чёрные локоны закрыли лицо. Умерла или просто без сознания? Я быстро пересёк ручей и подбежал к пленнице. Она еле дышала и тихо стонала. Слава Богу, жива! Надо срочно освободить её от путов, жаль, что у меня нет с собой ножа!
Я огляделся, и вздрогнул. Пол каменной ниши был устлан обглоданными человеческими скелетами, которые я поначалу принял за камни.
К счастью, у самого основания скалы я заметил выступы какого-то минерала, напоминающего острые шипы.
С трудом отломив один из каменных «отростков», я добрался до девушки и перерезал ремни острым камнем.
Положив барышню на плечо, я выбрался из ниши и опустил её на землю, затем зачерпнул ладонью немного воды и увлажнил ей лицо. Через несколько секунд пленница открыла глаза.
Красотка! Тёмно-шоколадная кожа, блестящие чёрные волосы, карие глаза, пухлые губы. Наряд девушки как нельзя лучше подходил местному климату: короткая юбка, состоящая из ниток с нанизанными на них ракушками и лиф, украшенный множеством красных камней. Неужели это рубины? Не девушка, а ходячий ювелирный магазин.
Пока туземка приходила в себя, я не упустил возможность полюбоваться её красивой фигурой и невероятно длинным стройным ножками. Вот так повезло!
Совершенство! Я с трудом заставил себя прекратить пялиться на богиню, даже когда она окончательно в себя.
—Ю-ки… —простонала девушка.
—Очень приятно! Илья Воронов. Можно просто Илья, или Ворон, как тебе больше нравится. У тебя очень красивое имя...Ю-ки! Что оно обозначает?
— Нет. — Аборигенка помотала головой. —– Ю-ки это не я.
— А кто?
— Он. —Туземка указала кивком головы за мою спину. Я оглянулся и оцепенел.
Нечто омерзительно-бородавчатое пялилось на меня из пещерного грота. Поначалу существо показалось мне бесформенным и дурно-пахнущим кожаным мешком, однако через мгновение стало ясно, что это жаба исполинских размеров. Серо-зелёная шкура покрыта шипами и наростами. Острые зубы белели в широко раскрытой пасти; завершали образ несколько языков, вывалившихся изо рта, и перепончатые лапы, украшенные здоровенными когтями.
Жабёху отличала не только нестандартная внешность, но и зловонный смрад, распространяемый её дыханием.