— Нет, нет, я — не о вас. — Она все ещё говорила едва слышно. — Чудовищны не вы, а сам вопрос. Сама мысль о том, что подобное возможно. Неужели подобное могло произойти, Арчи?
— Я в не меньшей степени удивлен, почему этого не произошло. Но я думаю, мы найдем ответ, когда Мэгги придет в себя.
Наступила тишина, которую прервал Боуэн.
— Очень любезно с вашей стороны, боцман, действительно очень любезно. Укорять молодую даму за то, что она не в состоянии ответить на ваши вопросы, даже если хвалилась в обратном. Если это может в какой-то степени послужить утешением вам, милая Джанет, ни один из этих вопросов даже в голову мне не пришёл.
— Благодарю вас, сэр, — ответила девушка. — Очень любезно с вашей стороны. Я даже почувствовала себя получше. Вот видите, Арчи, я не могу быть такой идиоткой.
— А никто вас такой и не считает. Как вы думаете, доктор Синклер, через какое время она придет в себя?
— Минут через пять, пятнадцать, двадцать пять? Точно сказать невозможно. Люди по-разному приходят в себя. Но даже когда это произойдет, она какое-то время будет как в тумане, плохо соображать, с трудом вспоминать, что произошло, и не сразу сможет ответить на трудные вопросы.
— Когда она будет в нормальном состоянии, пожалуйста, сообщите мне. Я буду на мостике.
Глава 11
Полчаса спустя Маккиннон нашёл Маргарет Моррисон в небольшой комнате отдыха рядом со столовой. Она была бледной, серьёзной и вполне собранной. Он уселся прямо напротив неё.
— Как вы сейчас себя чувствуете?
— Немного тошнит. — Она едва заметно улыбнулась. — Доктор Синклер, кажется, чересчур встревожен моим состоянием. Я думаю, всё будет нормально.
— Прекрасно. В смысле, конечно, не в том, что подобная неприятность могла произойти с вами, а в том, что вам повезло. Поздравляю вас.
— Да, Джанет рассказала мне. Незачем пожимать плечами, Арчи. Значит, он мог это сделать, да? Перерезать мне горло?
— Да, мог сделать. И должен был это сделать.
— Арчи!
— Боже! Может быть, я не очень хорошо выразился, но ради своего спасения он должен был это сделать. Он же не мог оставить нить, которая потом приволокла бы его на виселицу!
— Я не понимаю, что вы имеете в виду, — со слабой улыбкой произнесла она. — И думаю, никто этого не поймет. Джанет говорит, что у вас ужасно неровный характер. Заявила, что у вас ко мне масса вопросов.
— Совсем не масса, а один-единственный, точнее, вариации одного и того же вопроса. Где вы были этим днём после того, как мы остановились.
— В столовой. Вон там. А затем до того, как погас свет, я пошла сменить Айрин.
— Когда вы были в столовой, кто-нибудь интересовался состоянием больных в палате А?
— Конечно. — Она не скрывала своего удивления. — Меня часто спрашивают об этом. Это же вполне естественно, разве не так?
— Я имею в виду сегодня днём, ближе к вечеру.
— Да, я сказала им. Это же естественно?
— А у вас не спрашивали, кто спит, а кто нет?
— Нет. Если подумать, в этом не было нужды. Помню, что я сказала им, что капитан и его старший помощник не спят. Это была своего рода шутка.
— Она вдруг резко замолчала, прикусила губы и даже как-то сморщилась. — Понимаю. Это была вовсе не шутка. Видимо, это явилось причиной, почему меня насильственно отослали ко сну. Так, да?
— Боюсь, что да. И кто же задавал вопросы?
— Вейланд Дей.
— Ага, наш буфетчик, точнее — наш бывший буфетчик, а ныне — ваш преданный слуга и воздыхатель издалека.
— Не так уж издалека, как вам может показаться. Иногда это вызывает раздражение. — Она улыбнулась и тут же вновь стала серьёзной. — Вы лаете не на то дерево, Арчи. Он, может быть, и паразит, но он всего лишь мальчишка. Очень смазливый мальчишка. Это немыслимо.
— Я не это дерево имею в виду. Соглашаюсь, немыслимо. Наш Вейланд никогда не примкнет к людям, мечтающим нанести вам вред. А кто ещё присутствовал за столом? В радиусе слышимости, я имею в виду.
— Откуда вы узнали, что ещё кто-то был за моим столом?
— Маргарет Моррисон слишком умна, чтобы быть идиоткой.
— Мария была...
— Сестра Мария?
Она кивнула.
— Она исключается. Кто ещё?
— Стефан. Польский парнишка. Никак не могу научиться произносить его фамилию. Впрочем, никто этого сделать не в состоянии. Затем присутствовали Джонс и Макгиган, которые почти всё время находятся в обществе Вейланд Дея, наверное, потому, что это самые молодые члены команды судна. Два матроса по имени Керран и Фергюсон. Я едва знаю их, потому что они редко попадаются мне на глаза. И, кажется, двое из тех больных, которых мы взяли на борт в Мурманске. Не помню их имен.