— То самое место, — сказал великан. Свет фонаря не дёргался, падал ровно, как театральный прожектор.
— У меня голова немного кружится, — сказал я, ощупывая карманы, по инерции пытаясь найти бутылку с целебной успокоительной настойкой.
— Интересно, конечно, понять, что капитан милиции забыл ночью у заброшенного завода, — великан облизнулся, и что-то капнуло, и мне показалось, что это его слюна. — Милиционер он был не самый порядочный, это точно. Не самый. Но зато потом другим человеком стал.
— Что он там увидел? — спросил я притихшим, усталым, но упрямым голосом.
— На следующий день он бросил работу, ушёл из семьи. Как был, в одном кителе. Ничего себе не оставил. И стал жить прямо здесь. Он спал тут, на земле прямо, питался травой, репейником, чуть не резиной. У него было только одно занятие — черенком лопаты землю копать. Бормотал заклинания и тоже кругами босиком бегал. Со стороны это, видимо, интригующе смотрелось. Конец перестройки, тогда люди хватались за всё странное. Думали, он святой или экстрасенс — густая борода, бессребреник, молится. Бабки вокруг ходили, начались слухи о всяких чудесах — якобы он может лечить, предсказывать.
— Я слышал. Девять чудес пророка Евгения.
— Да, девять чудес. Пророку даётся сила.
Великан внезапно замер. Я почувствовал лёгкую вибрацию под ногами, но через долю секунды всё улеглось.
— Так вот, — великан плюхнулся на обломок стены. Почти через каждое предложение он прерывал рассказ, чтобы прислушаться. Но всё замерло, и даже звука трассы, такого приятного, говорившего, что где-то есть выход в нормальную жизнь, больше не было. Великан волновался не меньше меня, хотя он и пытался набросить на себя скуку, как набрасывают просторное покрывало на беспорядок в кровати, который нет времени прибирать.
— Так вот, бабки сразу исчезли, когда о заводе страшные слухи пошли. Те, кто рядом живёт, по ночам стали слышать крики, то ли человеческие, то ли звериные. Не крики даже, а дикий вой. А иногда — хоровое пение. Люди в капюшонах, которых видели рядом с Евгением. Стали, конечно, думать, что на заводе собираются сатанисты. А потом у кого-то ребёнок пропал, девочка-первоклассница. Стали говорить, что этот пророк Евгений людоед, и что его милиция покрывает. Что он со своей компанией ловит детей и разрезает на фрезерных станках. Приносит в жертву — понятно кому, — великан добродушно рассмеялся. — Тут уже власти вмешались. Землю выкупили для застройки, завод снести собирались. Но уже лет двадцать как он в состоянии «со дня на день снесут». Должны были строить жилой комплекс, но всё накрылось, и тут до сих пор обманутые дольщики пикеты устраивают. Зато рядом построили очаровательный спортивный комплекс на месте бывшего ДК. Теперь там занимаются исторической реконструкцией, проводят фестивали, ну, ты знаешь это всё лучше меня. Сам Евгений вскоре исчез, и все почему-то были уверены, что он уехал в Израиль, а потом его через год в колодце нашли.
— И кто же ему голову отпилил?
— А это неважно. Просто он должен был место освободить.
— Кому они... или вы... кому вы все поклоняетесь? Той статуэтке?
— Орден поклоняется прекрасной даме. Раньше это так называлось. И эта прекрасная дама тебя выбрала. Ну как бы это сказать... Медиатором. Чтобы через тебя с членами ордена говорить.
— Кто? — я посмотрел на великана и догадался. — Майя?
Я сказал это очень громко, и на секунду показалось, что сейчас случится что-то кошмарное, даже небо потемнело в одну секунду, даже редкую заржавевшую траву, росшую между корягами, перестал трепать ветер.
— Кто она такая?
— Называй её для простоты богиней.
— Какая ещё богиня?
— Я знаю только, что она приходит оттуда, — он указал фонарём в землю вокруг бункера. — И больше ничего. Зато ты скоро всё узнаешь.
— Мы точно про одну Майю говорим? Она живёт в обычной пятиэтажке. Любит яблочный сидр.
— Всему своё время, молодой человек. Ты слышал такую пословицу?
— Да это же никакая не пословица... Я просто... Можно я посижу?
Я присел на корягу. Она подогнулась подо мной, но не упала. И я не упал.
— Суть в том, что ей нужны медиаторы. Их для простоты называют женихами. Таким женихом был Евгений. Когда он умер, возникло много кандидатур, особенно внутри ордена. Но избранный — ты. Тебя готовили к этому. Всё должно было идти по сценарию. По правилам, жениха нельзя приводить сюда. Ты должен прийти в бункер сам, следуя намёкам и указаниям. Но в какой-то момент, понаблюдав за тобой, несколько высокопоставленных членов ордена пришли к выводу, что здесь произошла ошибка. Что она не могла выбрать тебя. На самом деле эти ребята очень обидчивые. А ты их сильно обидел.