Сашка Буров оторвался от преследования в частном секторе Зеленого Луга. Однако он прекрасно понимал, что это временный успех. Через час, максимум через два его «засветят» или менты или свои, и тогда печальная развязка неизбежна…
Конечно, Сашка мог бы схорониться на время, а потом, быть может, уйти из города и раствориться на бескрайних просторах необъятной Российской Федерации или махнуть в ближнее или дальнее зарубежье, где у него были друзья и знакомые. Но он также знал, что рано или поздно его все равно «вычислят» — уж слишком компрометирующие были у него факты, расследование по которым привело бы из захолустного российского городка в первопрестольную и златоглавую к неприкасаемым…
Парень, одной рукой держа руль и уверенно ведя свою потрепанную «старушку», другой нервно стал шарить по карманам джинсовой рубашки. Когда крепкие длинные пальцы нащупали то, что искали, он вздохнул с облегчением. Все было на месте…
Буров все точно рассчитал, когда ввязался в опасную игру, однако он не ожидал, что его так быстро «вычислят». По-видимому, бывший разведчик до конца не представлял себе возможностей соперников, вездесущие щупальца которых опутали, как паутина, весь город. Да что там город, всю страну!
Что теперь делать? Этот вопрос Буров задавал себе с того самого момента, как компромат попал ему в руки. Тогда ему вроде бы все было ясно. Теперь же Сашка ясно понимал, что это дело сам он не сможет довести до конца. А помочь ему в такой опасной игре мог бы только профессионал, да и то только из тех, кто любит подергать смерть за усы и кому нечего терять в этой жизни, кроме самой жизни.
А таких нет не только поблизости, но и на сто верст вокруг. Впрочем… Сашка еще разок прокрутил в своем воспаленном сознании круг своих близких друзей и знакомых и пришел к печальному выводу, что этот круг сузился до двух человек: Андрея Котова и Витьки Беспалова.
Витька Беспалый, отчаянный сорвиголова, был одного призыва с Буровым, вместе были в учебке, потом в Афгане. Ко многому, что случилось теперь с Сашкой, косвенно был причастен его дружок-фронтовик: именно он устроил его на работу в престижную фирму охранником, рекомендовал как порядочного и надежного человека. Витька был хорошим другом, ни разу в жизни он не подвел Саньку…
Александр размышлял, одновременно внимательно следя за дорогой. Впереди должен быть пост ГАИ. Буров решил не рисковать и свернул с улицы Кнорина в тихий переулок Мичурина. Он посмотрел в зеркало и, убедившись, что «хвоста» нет, немного успокоился.
Конечно, Витьке такая задача была по плечу, но настораживало то, что в последнее время он как-то изменился, стал не в меру употреблять алкоголь, вести разгульный образ жизни. Между тем его веселые и озорные глаза потухли, он стал угрюмым. У него появились какие-то тайны, новые знакомые и сомнительные делишки, о которых он не рассказывал даже своему фронтовому другу.
Кроме того, Витьки сейчас не было рядом, а на поиски у Сашки времени не было. Беспалый исчез на несколько дней из города, и где его носила нечистая сила, ответить никто не мог.
Буров от злости и беспомощности даже заскрежетал крепкими здоровыми зубами и в отчаянии хлопнул ладонью по баранке. Воздуха не хватало, и он опустил боковое стекло. В салон ворвался свежий прохладный ветерок и слегка остудил разгоряченного водителя. Он медленно открыл бардачок и достал пачку «Camel», однако она оказалась пустой. Заядлый курильщик со злостью смял пустую пачку в крепком кулаке.
Курить хотелось нестерпимо, и перламутровый «жигуленок» резко затормозил перед первым попавшимся на пути коммерческим ларьком. Осмотревшись через мутные стекла автомашины и не заметив ничего подозрительного, Буров проверил пистолет в боковом внутреннем кармане джинсовки и медленно вылез из автомобиля, не закрыв за собой дверцу.
Людей на улице было немного. Основная масса горожан уже давно стояла у станков на заводах и фабриках, и теперь домохозяйки и пенсионеры спешили к открытию магазинов в надежде урвать кусок мяса или рыбы получше и подешевле.
Александр не спеша, словно на прогулке, подошел к открывшемуся только что ларьку. Киоскерша все еще возилась с товаром, оформляя витрину, и Бурова эта задержка слегка нервировала. Он облокотился своим могучим телом на подлокотник киоска и улыбнулся миловидной пожилой женщине.