Топп с удовольствием снял бы маскировочные сети с башен артиллерии главного калибра, чтобы поскорее выйти в море. Как только он получит соответствующее распоряжение Гитлера или разрешение на свободу действий, он сразу же покинет фьорды, чтобы совершить нападение на британские морские конвои и потопить вражеский крейсер, а то и линейный корабль, выйдя при удобном случае в открытую Атлантику для того, чтобы соединиться с эскадрой в Бресте.
Фаэттен-фьорд, или, как его еще называли, Аасен-фьорд, имел наибольшую ширину 400 метров. В том месте, где «Тирпиц» встал на якорь, ширина его не превышала 200 метров. Поблизости проходили шоссейная дорога и железнодорожная линия. Если по шоссе не было почти никакого движения, то по железной дороге дважды в день проходили поезда, нарушая перестуком колес окрестную тишину. Вагоны мелькали среди берез, пока поезд не скрывался вдали, следуя в Тронхейм или Станхвер.
Карл Топп предпочел бы выбрать место стоянки подальше от дорог и больших городов. А тут совсем неподалеку находился Тронхейм, да и шведская граница пролегала едва лишь в пятидесяти километрах. А это означало, что местонахождение «Тирпица» надолго скрыть от англичан не удастся.
Прошлым вечером Топп изучил позиции зенитной артиллерии, установленной в соснах по обе стороны фьорда. Теперь же он с командного мостика еще раз осмотрел полностью замаскированный корабль, сливающийся с серым цветом окружающих его скал. Пошел снег. На поверхности воды отражалось лишь низкое небо. Корабль составлял единое целое с фьордом.
Командир корабля посмотрел в сторону Тронхейма, а затем на побережье, откуда в скором времени можно было ожидать появления английских бомбардировщиков. Могли они вылететь и из-за нависавших скал, но тут опасаться было практически нечего: рано сброшенные бомбы попадут в склон, сброшенные с задержкой — в воду.
Его беспокоило нечто другое. Когда они шли сюда, делая 20 узлов,[12] инженер Штайнбихлер сказал ему:
— Жаль, что корабль введен в строй слишком рано. Нам не хватает многих запасных частей и инструментов.
— Но мы не могли дольше оставаться в Киле, — ответил Топп. — Английские бомбардировщики разбомбили бы «Тирпиц» еще до выхода в море.
Вообще же он знал, что корабль введен в строй рановато. Проверочные ходовые испытания были завершены еще не полностью, будучи в некоторых аспектах неудовлетворительными. Естественно, командование было заинтересовано ввести «Тирпиц» в строй как можно раньше, но поспешность вынудила Топпа проводить отдельные работы, которые должны были бы осуществляться на верфи, практически на ходу. Вот и с генератором пришлось основательно повозиться.
Будучи истинным немцем, Карл Топп воспринимал эти недостатки с удручением. Однако в его подчинении находилась целая группа высоко интеллигентных, знающих свое дело офицеров, а многие матросы экипажа были выходцами из рабочих — первоклассными специалистами. С большой сноровкой они разбирали и снова собирали различные машины и сложнейшее электрооборудование, что исключало возможность их выхода из строя в боевой обстановке.
Тем не менее Топп был несколько разочарован. Ему приходилось, как говорится, делать хорошую мину при плохой игре, выполняя решения высшего командования. Ведь он, как и капитан третьего ранга Бидлингмайер, вынашивал план пройти проливами Па-де-Кале и Ла-Манш для соединения с эскадрой, находящейся в Бресте. План этот, однако, рухнул. Как-то осенью 1941 года, когда они находились в Балтийском море, штурман изложил ему преимущества подобной стратегии:
— Мимо Дувра мы проскочим ночью. Находясь днем в проливе Ла-Манш и идя вдоль французского берега, мы можем быть сопровождены авиацией. В районе Шербура и при подходе к Бресту нас встретят торпедные катера. Путь этот — кратчайший, и мы израсходуем совсем немного топлива. Если же мы станем обходить Англию с севера, то придется встретиться со всем британским флотом метрополии, базирующимся в Скапа Флоу. Пройдя проливами, мы ошеломим Англию, да и весь мир, если и не потопим ни одного английского корабля. Думаю даже, что до боевого столкновения дело не дойдет. Сам прорыв будет равносилен победе.
Топп был согласен с его предложением и распорядился:
— Отлично. Разработайте подробный план. Я поставлю под ним и свою подпись, а затем направлю командованию флотом.
Когда перед самым Новым годом они оба были вызваны в штаб восточного командования флота в Киль, то восприняли это как хороший знак.