Бруен ощутил растущую опасность, исходящую от Рета, и отстранился. Эти черные глаза пронзали его насквозь. Казалось, это длилось целую вечность. Потом великан-убийца глубоко вздохнул и расслабился, гнев и тревога постепенно покидали его.
— Я пришел сюда, чтобы тебя убить,— деревянным голосом произнес он.
Тишина длилась, пока Бруен рассматривал свою тонкую ладонь и водил большим пальцем по кончикам пальцев.
— К чему мы пришли, Магистр?— почти прокричал Рета. Он нервно провел ладонью по лицу и покачал головой.— Я имею в виду, куда мы идем? Что мы за люди? Какую роль играем мы в этих страданиях и в этой несправедливости? Нам когда-нибудь придется за все ответить. Мораль. Помните? Это что, одни пустые слова? Лозунги?
— Нет, мой старый друг,— Бруен расслабился, и тут же в его артрозном бедре вспыхнула боль, отозвавшаяся эхом в измученных нервах.— Я верю, что это правда. Мораль? Ответственность? Два разных слова, а означают одно.— Бруен поднял руку.— Но что-то произошло. Мы больше не держим ситуацию под контролем. Все наши, так долго вынашиваемые планы на грани развала. У меня уже нет сил для обороны от влияния этой машины. Мэг Комм требует все новых данных.
— Машина! Вечно эта машина. Кванты превзошли ожидаемую реальность, и фаза настоящего изменилась,— Бутла гневно махнул рукой.— Вот так мы думаем всегда. Это наш крест, Бруен.
Бруен, защищаясь, поднял пергаментную, с голубыми венами руку.
— Мы не можем быть в этом уверены. И я очень устал. Если бы я мог уйти и, наконец, выспаться. Мне никогда не хотелось надевать себе на шею это ярмо. Я никогда особенно и не жаждал этой власти — быть судьей всего человечества.
«Арта, моя бедная Арта»,— подумал он.
Бутла облокотился, спрятав лицо в ладонях:
— Все, что можем сейчас сделать,— это ответить тем же,— он тяжело вздохнул сквозь пальцы.— Ты помнишь о подобной стратегии, Магистр?
— Стратегия полного уничтожения,— мрачно подтвердил Бруен.— Но расскажи мне об А рте.
— Она убила их, естественно. Вначале слегка растерялась, а потом убила их одного за другим,— Бутла нахмурился.— Она действовала очень основательно. Я видел трупы. Они зверски изрезаны почти на куски. Вся ее ярость, гнев и растерянность, которые ты посеял в ней, взорвались в этом жутком насилии. Я больше не могу так подробно...
— Я тебя понял — она не вернется.
Бутла медленно покачал головой:
— Я дал ей два дня. Она не подала о себе никаких вестей, Магистр. Ничего.
— Ты что-то знаешь, Бутла?— спросил Бруен.
Рета с отсутствующим видом провел пальцами по лезвию стилета:
— Она все еще там, Магистр. За эти два дня множество реганских солдат погибло. Их находят на улицах разрезанными на куски. Ее видела пара свидетелей. Они говорят, что убийца — молодая женщина, очень красивой наружности, с каштановыми волосами и янтарными глазами?
У Бруена засосало под ложечкой:
— Боги, что мы натворили! Ему вспомнились слова Магистра Хайда: «Проблема психологического оружия состоит в том, что ты никогда не знаешь, чем все обернется».
Не делай этого, Таф,— предупредительный возглас Кайлы заставил его обернуться, с трудом удержав равновесие. Она перешла на другую сторону дюны, ее ладная фигурка четко вырисовывалась на фоне темного песка. Она остановилась перед ним, уперев руки в бока, спрятав глаза под челкой. Стаффа выпрямился и глубоко вздохнул:
— Не делать чего?
— Ты хочешь совершить побег?— Она легко взбежала на гребень дюны и села там, опустив ноги вниз.— Я не знаю радиуса действия ошейника, но...
— Двенадцать миль,— безучастно ответил Стаффа,— я бы успел до утра.
Она посмотрела на него сверху вниз, мягкий свет обливал ее черты приятным полумраком:
— Садись рядом,— показала она рукой.
Стаффа секунду поколебался и обронил:
— Я все-таки мог бы это сделать.
Кайла в гневе затрясла головой:
— Глупец, ты не понимаешь, что не дожил бы до утра. Подумай. В этом воздухе нет ни капли влаги. Конечно, ты очень выносливый. Сильный, как аштанский буйвол. В тебе есть устойчивость зверя. Но ты бы до утра не дожил, ты бы умер, высушенный, как кусок дерева.
— Ты слишком много знаешь о моих способностях, женщина.
— Боже мой, как обидчивы эти мужчины! Да, Таф, я знаю, на что ты способен. Я наблюдала за тобой.— Она положила прохладную руку ему на плечо.— Но послушай. Я знаю, как опасна эта пустыня, что она может сделать с человеком. Пока Англо трахает меня, я тоже его трахаю. Даже, если представить, что ты не заблудишься, тебе пришлось бы идти до Этаруса три недели. А по дороге нет ни одного источника воды. Поисковые группы с отличными инструментами ничего не смогли обнаружить похожего на воду. Кругом один песок.