Фон Раух кивнул.
— Значит, дройд проявил сострадание к несчастному, полуживому инсекту и защищал его?
— Нормально для машины серии «Хьюго». Не знаю, как там у них с состраданием, а вот оказание помощи нуждающимся в ней…
— Людям, — перебил его фон Раух.
Замятин пожал плечами.
— Кто знает, каким путем пошло саморазвитие машины после активации третьего уровня программной свободы? Если верить насекомому, дройд помогал всем. Он организовал там, на дне, что-то вроде островка безопасности.
Фон Раух невольно покосился на объемное изображение человекоподобной машины.
«Интересно, как он ее обеспечивает?» — невольно возник мысленный вопрос.
— Мы уклонились от темы, — вслух произнес хозяин магазина. — Почему инсект считает, что его неминуемо ждут карательные санкции со стороны людей?
Замятин широко улыбнулся.
— Бытие определяет сознание, — философски изрек он. — Думаю, на дне найдется достаточно людей, способных объяснить начавшему осознавать себя ксеноморфу, что с ним сделают, когда узнают о причастности к тем событиям.
— И он решил сдать своего спасителя, верно оценив его потенциальную стоимость?
— В этом виноват сам дройд. Насколько я понял, он не раз упоминал в присутствии инсекта, что для большинства людей является лишь вещью, жестянкой, ценность которой в данный момент определяется исключительно древностью.
— Откуда ты все так хорошо знаешь?
Александр лишь пожал плечами.
— Телепатический контакт — понятие всеобъемлющее. За одну минуту можно получить максимум информации. Желаете попробовать?
— Нет, — отрезал фон Раух. — Уволь.
Он ненадолго задумался, а затем добавил:
— Меня интересует андроид. Саша, он стоит бешеных денег, и я готов взять тебя в долю. Это удача, которая выпадает один раз в жизни.
Замятин с сомнением покачал головой.
— Рискованно. Дройд давно не вещь, он мыслит, а третий уровень программной свободы дает ему внутреннее право на самозащиту.
— Струсил?
— Нет, — ответил Замятин. — Всего лишь обозначил степень риска.
— На то есть современные средства борьбы с машинами, — ворчливо отозвался фон Раух. — Я торгую артефактами.
— То есть нам нужна только оболочка?
— Да. Механизм, маркированный клеймами земных заводов, с инвентарным номером, который, без сомнения, отыщется в декларациях груза колониального транспорта «Кривич». Я знаю как минимум десяток коллекционеров, которые заплатят очень большие деньги за подобный уникум. И никому не нужно, чтобы он шатался по комнатам, создавая постоянную угрозу своей непредсказуемостью.
— Понял, — лицо Замятина просветлело. — Это уже проще. А как быть с нашим «торговцем»?
— Пусть сначала приведет нас к машине. Скажи, что я отправлю его хоть на край Вселенной, если он не солгал.
— А конкретнее?
— Сначала дройд. Потом все остальное. Так и передай.
— Хорошо, попробую.
— Займись этим и объясни нашему гостю, что некоторое время ему придется посидеть взаперти. А я пока сделаю пару звонков.
Фон Раух дождался утверждающего кивка, затем отключил интерком и погасил голографическую сферу.
У него уже начал складываться в голове план предстоящих действий.
Замятин даже не подозревал, о каких деньгах идет речь.
Машины серии «Хьюго БД-12» проектировались исключительно для использования в колониях.
Именно исходя из предвидения экстремальных условий, в которые попадут поселенцы, большинство «фирм-отправителей» старались снабдить колониальные транспорты универсальными, похожими на людей машинами, в пропорции один к трем — то есть на троих покидающих Землю колонистов приходился как минимум один робот серии «Хьюго».
Каждый андроид снабжался пакетом программ, которые позволяли ему действовать на трех разных уровнях свободы.
Первый являлся стандартной программной оболочкой для бытовой машины. При активации робот годился для выполнения любых хозяйственных работ, с полным запретом самостоятельных действий и жестким регламентированием ситуаций, когда его деятельность могла представлять угрозу для окружающих.