— Возможно, это еще вернется. Как латынь.
— Я прочитал все ваши труды, — сказал Нил.
— О, сомневаюсь.
— Я имею в виду популярные брошюры.
— Вы должны разбираться в этом лучше меня.
После чего Джейсон помахал рукой и удалился. Было слышно, как он медленно поднимается по лестнице к себе в спальню. Если бы здесь не было Нила Адмирари, Катерина последовала бы за ним. Она прониклась к журналисту признательностью за то, что он ее от этого избавил.
— Не желаете чего-нибудь выпить?
— Вы куда-нибудь выходите из дома?
— Что вы предлагаете?
Нил предложил мотель в Пинате, в котором остановился. Там был бар. Катерина задумалась. Действительно, когда она в последний раз выходила из этого дома? По дороге сюда она проезжала через Пинату. Городишко показался ей не ахти.
— Я могу поехать прямо так?
Нил придирчиво оглядел ее:
— Вы выглядите превосходно. Однако вас могут попросить предъявить паспорт — вдруг вы еще несовершеннолетняя.
Он помог ей встать, задержав ее руку чуть дольше необходимого, после чего они вышли и направились к его машине. Катерине казалось, она отправляется на свидание, оставляя папу спать наверху.
Мотель назывался «Тореадор», и бар был оформлен по мотивам корриды. Они заказали коктейли. Слизывая соль с края стакана, Катерина увидела, что Нил наблюдает за ней. Он поднял свой стакан в приветствии:
— Оле!
— Я была знакома с его сестрой Тиной.
Они рассмеялись. Пригубив коктейль, Катерина рассказала о памятнике Оле Буллу[67] в парке над водопадом на Миннехахе.
— Он был тореадором?
— Скрипачом. Кажется, норвежцем по национальности. Миннеаполис очень скандинавский город.
Она рассказала о многочисленной шведской общине. И о том, как однажды город посетил наследный принц Гаральд.
— А вы где выросли?
— Кто сказал, что я вырос?
Это действительно было свидание. К Катерине снова вернулось умение непринужденно болтать ни о чем, оставшееся со времен сексуально активной жизни, та живость, неизменно приходившая тогда, когда она знакомилась с новым мужчиной, гадая, что будет дальше, но в то же время уверенная в том, что на самом деле все зависит от нее. Естественно, сейчас об этом не могло быть и речи, ведь так? Однако после третьего коктейля это уже казалось неизбежным. Не хочет ли она посмотреть его номер? Бросив на Нила долгий задумчивый взгляд, Катерина поднялась из-за стола.
— А ты сможешь показать мне католическое рукопожатие.
Раздеваясь и ложась в постель, она думала о Ллойде Кайзере, а не о Джейсоне.
VII
«Я рано ложусь спать»
Полетный план был составлен, самолет заправили горючим. В ожидании команды Смайли и Стелц отправились на стадион смотреть игру «Джайентс». Трэгер взял напрокат маленький грузовичок, и они с Джорджем Уортом несколько раз ходили в часовню, оценивая предстоящую работу. Вроде бы никаких сложностей, если не считать размеров изображения, а также того благоговейного почтения, с каким его нужно было снимать и укладывать в ящик. Дон Ибанес, несмотря на чувства, которые он питал к Богородице — а может быть, как раз именно благодаря им, — теперь торопился как можно скорее возвратить образ в Мехико. Внешне старик почти не выказывал никаких чувств, однако Трэгер чувствовал его напряжение. Сам он был поражен тем, что ему сейчас совершенно случайно предстояло выполнить ту задачу, ради которой его пригласил Ханнан. Из «Эмпедокла» следовали постоянные звонки. Нат следил за ходом приготовлений.
— Трэгер, вы получите за это щедрую премию.
— Как знать? О моем вознаграждении речи еще не шло.
— Скажем так: вы будете счастливы.
Из уст набожного Ханнана странно было слышать слова о том, что деньги могут сделать человека счастливым.
Трэгер решил не ставить Дортмунда в известность относительно своих планов. В предстоящую операцию и так было вовлечено слишком много человек, и это вызывало беспокойство. Однако не было и речи о том, чтобы переправить священный образ в одиночку. Пусть сначала дело будет сделано; тогда можно будет узнать реакцию Дортмунда.
Единственной ложкой дегтя был Нил Адмирари, заявившийся в гости к дону Ибанесу, чтобы посоветоваться с братом Леоне. Они удалились в часовню, и полчаса спустя Адмирари вернулся легким пружинистым шагом.
— Вы ведь католик, Трэгер, не так ли?
— Вы собираете пожертвования?
— В противном случае вы не взялись бы за такую работу.
67
Булл, Оле Борнеманн — норвежский скрипач и дирижер. Игра слов основана на том, что bull по-английски значит «бык».