Ремарк прекрасно понимал, что он взялся писать на крайне взрывоопасную тему. Отбросив первый вариант, он берется в начале 1948-го за второй. Однако на сей раз сперва упорно и кропотливо исследует материал. Отличным подспорьем служит ему при этом книга Ойгена Когона «Государство СС», о которой Ханс Вернер Рихтер писал: «Внешнее устройство концлагерей, их внутренняя структура и организация, доставка узников, причиняющая им нестерпимые муки, работы, наказания, питание — все это описано с такой будничной деловитостью, включающей в себя отказ от дешевых эффектов, что ее следует назвать прямо-таки шедевральной...» Когон сам долго был узником Бухенвальда и дал своей книгой первый исторический анализ немецких концлагерей как системы. И, конечно же, Ремарк внимательно слушал рассказы людей, которые приезжали к нему, в Аскону, чтобы поделиться с ним воспоминаниями о пережитом в концлагере.
А вот родившийся в Голландии пианист Лео Кок жил в Асконе еще до войны. После нападения Германии на Францию он присоединился к Сопротивлению, попал в плен и оказался в концлагере Бухенвальд. Там он выжил, приехал снова в Аскону и держал там антикварную лавку, в которой любил бывать и Ремарк. Кок был человеком молчаливым, со следами страданий, причиненных ему в заключении. Но он раскрывался перед писателем, подробно рассказывая о лагерной жизни, о тех, кого там истязали, и о тех, кто истязал, вешал и расстреливал. Писатель внимал пианисту, так или иначе врабатывая услышанное в свою историю.
Действие романа происходит в последние месяцы войны. В концлагере близ городка Меллерн вот уже десять лет живет и страдает заключенный под номером 509. Он достиг самой низкой ступени здешнего обитания, обретается в Малом лагере, в последнем кругу Ада. Тому, кто переведен сюда из Большого (трудового) лагеря, не на что больше надеяться, его ожидает голодная смерть. «В конце концов иссякла и эта ненависть. Борьба за корку хлеба стала важнее, чем все остальное. Этого требовала и выстраданная истина: ненависть и воспоминания так же разрушают борющееся со смертью “я”, как и боль. 509-й научился уходить в себя, забываться и не думать ни о чем, кроме того, как продлить свое существование еще на полчаса, на час, на день»[80].
Роман начинается с описания первой бомбардировки Меллерна союзнической авиацией. С холма, на котором расположен лагерь, 509-й смотрит на пылающий город и отчаянно пытается погасить в себе вспыхнувшую надежду на то, что войне скоро придет конец, ведь надежда эта отбрасывает его назад, в «нормальную жизнь», которая в его положении слишком часто оборачивалась гнусным обманом. Вольтова дуга повествования возникает и сохраняется в следующих главах между неотвратимо приближающимся крахом гитлеровского режима и нарастающим сопротивлением, которое узники концлагеря оказывают команде свирепых эсэсовцев-охранников. «Наши жалкие крохи непокорности — это все, что у нас осталось».