- В моем детстве, - начал Гарри, отдышавшись, - не было ничего интересного, разве что до гибели родителей, но это я знаю только по чужим воспоминаниям и колдографиям.
- Не обязательно рассказывать о твоих родственниках-магглах, можно обыграть в неплохие истории твои первые всплески магии, знакомство с ней и нашим миром. Мы не собираемся вытаскивать наружу всю твою подноготную, не переживай, - Нарцисса ласково погладила его по руке. – Найдем хорошего журналиста, и прежде чем опубликовать хоть слово, ты прочитаешь статью, и только после твоего одобрения ее напечатают.
- Рита Скитер? – уточнил Гарри.
Люциус опрокинул еще бокал огневиски и теперь смотрел на них слегка остекленевшим взглядом.
- Для описания сценок из детства и Хогвартса я поищу другого репортера, но Рита нам тоже пригодится, - увидев выражение лица Гарри, Нарцисса улыбнулась, - поверь мне, Гарри, галеоны творят чудеса, и Рита может печатать то, что нужно нам.
Грохнула о стену дверь кабинета, и в комнате появился разъяренный Драко:
- Что творится, в конце концов?!
Гарри бросил взгляд на часы и вскочил:
- Уже почти полночь, простите, миссис Малфой, мистер Малфой.
- Увидимся завтра, Гарри, приходите на чай.
- Спасибо, спокойной ночи.
Проходя мимо бросающего испепеляющие взгляды, замершего в дверном проеме Драко, Гарри засиял улыбкой и прошмыгнул в коридор. Через несколько секунд он услышал его вопль:
- Что сделал Поттер?!
С чистой совестью Гарри шагнул в камин и переместился в дом Блэков.
***
Лежать в своей всегда комфортной постели Гарри было почему-то страшно неудобно и жарко: что-то тяжелое и горячее навалилось сбоку, зажимая руку. Сонно поворочавшись, он уткнулся носом в нечто шелковистое со знакомым запахом свежевыпавшего снега, чистого морозного утра, вытащил свободной рукой из-под подушки волшебную палочку и тихонько шепнул: «Люмос». Рядом с ним, прижимаясь всем телом, спал Малфой, причем наглец был одет в собственную пижаму - обосновался словно у себя дома. Загасив свет и спрятав палочку, Гарри обнял его и, просунув между ног Драко свою ногу, крепко заснул.
Пробуждение было на редкость приятным – Гарри проснулся от легких, едва ощутимых поцелуев, которыми Драко очерчивал его скулы, пробегался по шее и ключицам, нежно касался губ.
- Драко, - улыбнулся Гарри, открывая глаза.
- Поттер, придурок, что ты натворил? – но в серых глазах не было ни злости, ни обвинения.
- Пока еще ничего, всего лишь поговорил с твоими родителями, к тому же ты мне сам разрешил.
- А меня спросить?
- А ты и так согласен, - Гарри лениво отвел мягкую шелковую прядь, упавшую Драко на лицо, ему за ухо. Обвел кончиками пальцев губы.
- Откуда такая уверенность? – Драко чуть прижмурил глаза, поддаваясь ласке.
- Иначе ты не пришел бы ко мне в своей пижаме и не завалился рядом спать, ты б явился в строгой мантии, застегнутой до горла, растолкал меня и устроил скандал. Вы долго еще сидели ночью?
- С час где-то, потом отец стал засыпать, по-моему, он все еще оставался в шоке и никак не мог прийти в себя.
- Или перепил виски, - вставил Гарри.
- Или это, - ухмыльнулся Драко и запечатал рот Поттера поцелуем, становившимся все более страстным.
Язык Гарри тут же скользнул внутрь, обследуя рот Драко, пробегаясь по зубам и небу, сплетаясь с его языком. Гарри обнял его рукой за шею, прижимая к себе плотнее, и Драко мягко вдавил его своим весом в постель. Он нежно посасывал язык Гарри, пока тот не перевернул его на спину, глухо зарычав. Гарри впился таким яростным поцелуем, что губам Драко стало больно, и он ущипнул его за бок. Но Гарри не обратил на щипок внимания, продолжая целовать Драко, засасывая его язык, легонько прикусывая его. Он отстранился, когда стало не хватать дыхания, глядя потемневшими глазами на влажные, нежно-розовые, припухшие губы Драко.
- Мерлин, - пробормотал он, снова припадая к ним.
Целоваться с Драко стало самым любимым занятием Гарри, а его практически беззвучный стон заставил сердце забиться еще сильнее. Драко водил руками по спине Гарри, задирая футболку, с силой проводя по бокам, впиваясь пальцами в мышцы вдоль позвоночника, вырывая стоны из его горла и вынуждая, ерзая, вжиматься в пах Драко своим возбуждением. Драко непроизвольно подавался вверх бедрами, слегка извиваясь, чтобы лучше почувствовать чужую твердость и размер. Тело под одеждой горело жаром, и он запустил руки в пижамные штаны Поттера и провел ладонями по ягодицам, гладким, выпуклым, крепким и нежным одновременно, подергал за штаны, и Гарри сел на его ноги и мигом стянул футболку с себя, а потом взялся расстегивать пуговицы на пижамной куртке Драко. Тот всячески мешал ему, оглаживая руками грудь и плечи Гарри.
- Поттер, - прошептал Драко, и от этого шепота у Гарри все волоски на теле встали дыбом.
Так же, как и у него, грудь и живот Малфоя были умеренно мускулистыми, крепкими и твердыми, талия узкой, а плечи широкими. Гарри провел по ним руками, повел вниз, зацепился пальцами за маленькие розовые соски, наклонился и лизнул каждый по очереди, заметив, как Драко резко втянул живот и зашипел что-то невнятное. Мерлин! Никогда никого в жизни он не касался так интимно; целуясь с Джинни, они обнимались, конечно, но под одежду друг другу не залезали, и теперь у Гарри голова кружилась от новых ощущений, от вседозволенности, от понимания, что они с Драко дойдут до конца, и Драко позволит все, что он захочет. В груди разлилось тепло, и ревнивое чудовище, дремлющее там, довольно заурчало.
Кожа Драко сияла в солнечном свете словно дорогой фарфор, Гарри смотрел на следы своих рук и губ на ней, и все в нем вопило: «Мое!» Он положил руки на грудь Драко, сильно прижимая ладони, и под правой почувствовал, как сумасшедше бьется его сердце, Гарри довольно улыбнулся и кивнул. Драко смотрел на него из-под ресниц, тяжело дыша, он приподнялся и, обхватив Поттера за плечи, перевернулся, оказываясь сверху и сдирая штаны с него и себя.