Как появляется травма
Иногда я разглядываю людей. О, не подумайте, я делаю это совершенно без злого умысла. Просто люди мне безумно интересны, а еще они восхищают своей красотой. Мне нравится наблюдать за их лицами, реакцией, за тем, как они выбирают образы и одежду, чтобы рассказать о себе окружающим.
Ведь все, от серебряной запонки до серой шапки из искусственной шерсти, может поведать нам о ценностях, мировоззрении и мышлении человека. Выражение лица, манера поведения и движения говорят о базовом настроении, эмоциях. Характере. И травме. Я не бегаю за людьми, выдавая диагнозы. Травмы я воспринимаю как индивидуальные особенности и даже в них вижу красоту. Но точно знаю, что жизнь без травм становится счастливее и свободнее.
Мне, как телесно-ориентированному психологу, заметны следы ударов «маминой руки» или «папиного ремня». Тело запоминает места «стресса». И порой долгие годы сохраняет их напряженными и испуганными. Например, привычка прятать грудь от насмешек одноклассников в зрелом возрасте проявляется в искривлении позвоночника. Так возникает телесный зажим. Через некоторое время он может привести даже к трансформации внутренних органов.
Самые заметные «телесные метафоры» выражают раздражение, страх, стыд, уныние и боль. У человека, которого награждали подзатыльниками, голова втянута в плечи. Заблокированный от ударов или стыда таз практически не двигается во время танцев. Неконтролируемое постукивание ногой во время скучной беседы очень похоже на желание пнуть или убежать.
У моего клиента Оксаны правая почка развернута и меньше левой. Все ее тело казалось немного “перекошенным” и развернутым. Во время практики, направленной на освобождение от телесных зажимов, этому органу мы уделяли особое внимание. Оксана вспоминала фрагмент из детства:
«Мне лет восемь или девять. Я прижимаюсь спиной к старой входной двери в коридоре. Мама стоит прямо передо мной и долго кричит. Мне страшно, я замерзла после катания на горке. Было так весело, что я не заметила, что с момента ухода из дома прошло много времени. Уже подходя к двери подъезда, я поняла, что родители будут кричать. Но выхода нет – на улице холодно, ноги промокли, и, чтобы жить, мне надо зайти в тепло. Уже стемнело, и родители наверняка взволнованы. Тихонько стучу в дверь. Дома уже все с ума сошли.
В какой-то момент у мамы кончается терпение и садится голос. Потому что я не реагирую и не могу ответить на вопрос: совсем я дурная и умею ли следить за временем? Не знаю, что сказать, сознание тихонько отступает, в голове нет мыслей. Меня подташнивает и в животе холодеет. В этот момент мама резко берет меня за плечо, отрывает от двери, поворачивая правой стороной к себе, размахивается и бьет. Удары приходятся и по спине, и ниже…»
Мы работаем с Оксаной, снимая напряжение и согревая место удара. Расслабляется «узел травмы». Так я метафорически называю ощущение в теле, куда постоянно стягивается внимание, место напряжения, пережитого в прошлом и незаметно переживаемого сейчас. Там, откуда почка потом попыталась «убежать» и сжаться.
Достаточно долгий телесный стресс формирует зажимы не только в психике, но и в теле.
Мы, конечно, не смогли сразу «развернуть почку». Такой цели не было, связь обнаружилась во время терапевтического процесса. Но болевой симптом через некоторое время прошел.
Это пример появления травматичного опыта.
На формирование психики человека оказывает влияние вообще все, что происходит в период взросления.
И даже состояние мамы, пока ребенок вынашивается. Первые дни, впечатления, слова и интонации, действия, отношения. Травма может появиться из-за стресса при родах, при угрозе прерывания беременности. Даже мнимой угрозе.
Во время терапии с другим клиентом мы прорабатывали тревожность и иррациональный страх быть убитой. С помощью телесных ощущений и эмоций мы двигались от настоящего момента к детскому возрасту и дальше до зачатия. Я задавала вопросы о том, какие образы и ощущения приходят по мере углубления в прошлое. Когда мы дошли до перинатального периода, клиента охватил ужас, и она почувствовала спазм диафрагмы. Поскольку с мамой у нее были хорошие отношения, удалось выяснить, не было ли угрозы прерывания беременности или мыслей о прерывании. Мама клиента рассказала, что однажды она рассердилась на отца ребенка и сказала в сердцах, что ребенка не будет.
Всякое бывает. В том числе, импульсивные эмоции и решения, которые никто не собирался осуществлять. Но для живых клеток ребенка эта среда стала агрессивной и запустила сценарий травмы. «Мама меня убьет» – это заклинание мы и отменяли на сеансах. Во время терапии наступило расслабление, и многолетний стресс и страх смерти отпустили девушку. Поскольку «мир» перестал угрожать, у клиента получилось изменить стиль общения с людьми с опасающегося и враждебного на дружеский, а также отменить режим выживания. Отношения с мамой тоже стали гораздо лучше, когда расслабился этот «узел травмы». Работая со своим прошлым, мы можем многое поменять и в своем будущем, это ли не здорово?