Не стоит думать, что это была приятная роль среднестатистической женщины в эпоху Возрождения; она выпадала лишь немногим счастливчикам, в то время как гораздо большее число надевало свадебные одеяния, чтобы нести в могилу домашние тяготы и семейную головную боль. Послушайте Сан-Бернардино о том, когда следует бить жену:
И я говорю вам, мужчины, никогда не бейте своих жен, пока они рожают, ибо в этом кроется большая опасность. Я не говорю, что вы никогда не должны бить их, но выбирайте время..... Я знаю мужчин, которые относятся к курице, несущей ежедневно свежее яйцо, с большим уважением, чем к своим собственным женам. Иногда курица разбивает горшок или чашку, но мужчина не бьет ее, боясь потерять яйцо, которое является ее плодом. Как же безумны многие, кто не может вынести ни слова от своей госпожи, приносящей столь прекрасный плод! Ибо если она скажет хоть слово больше, чем он считает нужным, он тут же хватает посох и начинает ее пороть; а курица, которая гогочет весь день без остановки, терпеливо терпит ради своего яйца.52
Девушку из хорошей семьи тщательно готовили к тому, чтобы она смогла найти и удержать благополучного супруга; это было главным предметом ее учебной программы. За несколько недель до замужества она содержалась в относительном уединении в монастыре или дома и получала от своих наставников или монахинь образование, не уступающее тому, которое получали все мужчины ее класса, кроме ученых. Обычно она изучала латынь и была близко знакома с ведущими фигурами греческой и римской истории, литературы и философии. Она занималась музыкой, а иногда играла в скульптуру или живопись. Несколько женщин стали учеными и публично обсуждали философские проблемы с мужчинами, как, например, Кассандра Федели из Венеции; но это было в высшей степени исключительным явлением. Несколько женщин писали хорошие стихи, например, Костанца Варано, Вероника Гамбара и Виттория Колонна. Но образованная женщина эпохи Возрождения сохранила свою женственность, свое христианство и его моральный кодекс, и это придало ей единство культуры и характера, сделавшее ее неотразимой для высшего мужчины эпохи Возрождения.
Ибо образованные мужчины той эпохи остро чувствовали ее привлекательность, вплоть до написания и чтения книг, в которых ее прелести анализировались в научных деталях. Аньоло Фиренцуола, валломброзский монах, написал диалог Sopra la bellezza delle donne, посвященный красоте женщин, и взялся за эту сложную тему с мастерством и эрудицией, едва ли свойственными монаху. Саму красоту он определяет вслед за Платоном и Аристотелем как "упорядоченное согласие, гармонию, непостижимым образом возникающую из состава, соединения и поручения различных членов, каждый из которых сам по себе должен быть хорошо соразмерен и в определенном смысле прекрасен, но которые, прежде чем соединиться в одно тело, должны быть различными и несоответствующими друг другу".53 Далее он с изяществом рассматривает каждую часть женского тела, устанавливая эталон красоты для каждой. Волосы должны быть густыми, длинными и светлыми - мягкого желтого цвета, близкого к коричневому; кожа - светлой и чистой, но не бледно-белой; глаза - темными, большими и полными, с оттенками голубого в белой радужке; нос не должен быть аквильным, так как это особенно смущает женщину; Рот должен быть маленьким, но губы полными; подбородок круглым и с ямочкой; шея круглой и довольно длинной, но чтобы не было видно адамова яблока; плечи должны быть широкими, грудь полной, с мягким опущением и припухлостью; руки белыми, пухлыми и мягкими; ноги длинными, ступни маленькими.54 Мы видим, что Фиренцуола провел много времени, размышляя над своим предметом, и открыл новую восхитительную тему для философии.
Не довольствуясь этими дарами, женщина эпохи Возрождения, как и любая другая, перекрашивала волосы - почти всегда в блондинку - и добавляла к ним фальшивые локоны; крестьянки, растратив свою красоту, отрезали свои локоны и вывешивали их на продажу.55 В Италии XVI века парфюмерия была манией: волосы, шляпы, рубашки, чулки, перчатки, обувь - все должно было быть надушено; Аретино благодарит герцога Козимо за то, что тот надушил присланный ему рулон денег; "некоторые предметы, относящиеся к тому времени, еще не утратили своего запаха".56 Туалетный столик зажиточной женщины представлял собой дикое место для косметики, обычно в причудливых сосудах из слоновой кости, серебра или золота. Румяна наносили не только на лицо, но и на грудь, которую в больших городах оставляли в основном обнаженной.57 Различные препараты использовались для удаления пятен, полировки ногтей, придания коже мягкости и гладкости. В волосы и на платье клали цветы. Жемчуг, алмазы, рубины, сапфиры, изумруды, агаты, аметисты, бериллы, топазы или гранаты украшали пальцы в кольцах, руки в браслетах, голову в диадемах и (после 1525 года) уши в серьгах; кроме того, драгоценности могли быть вставлены в головной убор, платье, обувь и веер.