IX. ДРАМА
В таких маскарадах и карнавальных праздниках итальянская драма имела одного из своих прародителей. Ведь часто какая-нибудь сцена, как правило, из священной истории, разыгрывалась на одном из поплавков или машин, или на временных сценах в точках маршрута шествия. Но главным источником итальянской драмы была дивозиона - эпизод христианской истории, исполняемый членами какой-либо гильдии, иногда профессиональными игроками, принадлежащими к конфедерации, которая занималась представлением подобных зрелищ. Тексты нескольких divozioni дошли до нас из глубины веков и демонстрируют удивительную драматическую силу: так, Дева Мария, найдя Христа в Иерусалиме, а затем снова потеряв его, судорожно ищет его, взывая: "О мой столь любящий Сын! Сын мой, куда ты пропал? О мой столь милостивый Сын, через какие врата Ты ушел? О мой божественный Сын, ты был так печален, когда покинул меня! Скажи мне, ради Бога, куда, куда ушел мой Сын?"98
В XV веке, особенно во Флоренции, более развитая форма драмы, священное представление (sacra rappresentazione), разыгрывалась в оратории гильдии, трапезной монастыря, в поле или на площади. Сценография этих представлений часто была сложной и изобретательной: небо имитировалось огромными навесами, расписанными звездами; облака представлялись массами шерсти, подвешенными и колышущимися в воздухе; ангелов изображали мальчики, поддерживаемые на металлических рамах, скрытых развевающимися драпировками. Либретто обычно было в стихотворной форме и сопровождалось музыкой на альте или лютне. Лоренцо Медичи и Пульчи были одними из поэтов, писавших слова для таких религиозных пьес. Полициан в своем "Орфее" приспособил форму священного представления к языческой теме.
Тем временем другие составляющие итальянской жизни участвовали в зарождении итальянской драмы. Фарсы, которые издавна разыгрывали в средневековых городах проезжие муммеры , содержали в себе зародыш итальянской комедии. Некоторые игроки преуспели в импровизации диалогов для простых сценариев или сюжетов; эта commedia dell' arte была излюбленным средством итальянского гения сатиры и бурлеска. В таких фарсах традиционные маски или персонажи народной комедии обретали форму и имя: Панталоне, Арлекино, Пульчинелла или Пунчинелло.
Гуманисты внесли свою лепту в комплекс факторов, приведших к появлению драмы, восстановив тексты и организовав постановки древнеримских комедий. Двенадцать пьес Плавта были обнаружены в 1427 году и послужили дополнительным стимулом. В Венеции, Ферраре, Мантуе, Урбино, Сиене, Риме были поставлены комедии Плавта и Теренция, и старая классическая традиция взлетела через века, чтобы вновь сформировать светский театр. В 1486 году "Менахмы" Плавта были впервые представлены на итальянском языке, и переход от античной драмы к ренессансной был полностью подготовлен. К концу XV века религиозная драма утратила свою власть над образованной итальянской аудиторией; языческие сюжеты все чаще заменяли христианские темы; и когда местные драматурги, такие как Биббиена, Макиавелли, Ариосто и Аретино, написали пьесы, они были написаны в ритуальном стиле Плавта, далеком от некогда любимых историй о Марии и Христе. Все старые сцены римской комедии, все поверхностные сюжеты, основанные на ошибке в половой принадлежности, идентификации личности или чине, все персонажи, включая сводников и проституток, которыми Плавт ублажал простаков, вся старая плебейская грубость и грубая игра, вновь появились в этих итальянских комедиях.
Несмотря на сохранение пьес Сенеки и восстановление греческой драмы, трагедия так и не смогла занять достойное место на сцене Ренессанса. Даже высшие классы предпочитали развлекаться, а не углубляться, и холодно смотрели на "Софонисбу" Джана Триссино (1515) и "Розамунду" Джованни Ручеллаи, которая в том же году была представлена в садах Ручеллаи во Флоренции перед Львом X.
Несчастье итальянской комедии заключалось в том, что она обрела форму, когда итальянские нравы находились в самом низу. То, что такие пьесы, как "Каландра" Биббиены и "Мандрагола" Макиавелли, могли удовлетворять вкусы высших слоев итальянского общества, даже в изысканном Урбино, и исполняться перед римскими папами, не вызывая протеста, еще раз показывает, как интеллектуальная свобода может сочетаться с моральной деградацией. Когда с Тридентским собором (1545f) пришла Контрреформация, нравы духовенства и мирян подверглись жесткой цензуре, а комедия эпохи Возрождения была изгнана из увеселительных заведений итальянского общества.