Этот "справк" надо засадить в специальный агрегат на входе в наш психсарай, чтоб кажный нетрудящий не беспокоил меня своими дурацкими рассказами про "черного человека" и его последней мутации — "с ужасным длинным красным лицом" (яйцом?) − ненужное зачеркните, а просто оторвал уже заполненный бланк (они ведь иврита с ударением на первом слоге не знают), русский знают лучше, а вообще, навыками членораздельной речи владеют слабо. И про квартиру на определенном этаже я писал не зря.
Ходила ко мне супружеская пара — причем, по такому принципу — мы вчера придти не могли, поэтому пришли сегодня. На мой вопрос, ходил ли он в кино по такому же принципу, напрягшись, муж мне ответил (буквально, привожу текст дословно): "Я тебе такое скажу — дура ти, вот ти кто!" Им надо было поменять квартиру с четвертого этажа на первый (почему я должен этим заниматься, я — доктор, я — лечу, я — не квартирное бюро). Аргумент обмена был такой — "она прыгает из окна, жить не хочет, держать приходится. Третий день".
Представляется такая картина — она — "жить не хочет" и рвется к окну, а он ее держит. Спустя какое-то время — перерыв на обед, гимнастическая фигура "девушка у обрыва" распадается. А потом, на сытый желудок все повторяется вновь — опять попытки прорыва к окну, опять он ее удерживает из последних сил, а потом вечереет, и надо идти спать — перерыв до утра!
Письмо сосалу
В дверь врывается не по декабрьской погоде одетый джентльмен — на голове тюбетейка, на ногах сандалии на босу ногу, на прочем организме пиджак со свитером.
Посетитель орет, и очень громко, но без перевода понять его трудно, хотя с точки зрения крикуна он кричит по-русски: "Я твоя бил завтра, твоя на мест не бил. Мне пысмо нужен к сосалу". Очень горжусь тем, что сразу его понял. Джентльмен сказал следующее: "Я был у Вас вчера, но к сожалению Вас не застал. Мне нужно письмо к социальному работнику".
На севере диком
Пришло ко мне существо женского пола по имени Пурим Мордехаев и говорит почти человеческим голосом:
− Мине нужно на Песах подарок дали.
−?
Справк нужен, а то я инвалидка, муж у мине инвалид − справк, подарок нужен, а то тыщу рублей дают − мало, пусть хоть подарок дадут. И семь потов с меня сошло, пока я объяснил уважаемой, что я не Дед Мороз, и что б шла к "сосалу" − может он "справк" какой-нибудь куда-нибудь и даст.
По прошествии короткого времени пришло чудо номер два − похожее на слабоумного Винни Пуха − звать чудо Эдинопо (это имя такое − вспомним классику — "на севере диком стоит Эдинопо") и опять-таки, голосом близким к человеческому, просит оно поднять процент инвалидности. − А сколько у Вас, − спрашиваю, какой процент инвалидности?
− Сто процентов, говорит Эдинопо.
И как я ни бился, не смог доказать, что процентов всего сто. Больше не бывает.
Момент истины
А намедни вдруг на той же работе наступил у меня момент истины. Я понял, что И. дов Раиса и А…дов Лариса − два разных человека, хоть и пишутся на иврите (и не только) похоже, и не принимают одни и те же лекарства, хоть исправно ходят ко мне и просят их полечить, и страдают от ночных посещений одного и того же "черного человека", так что они практически неразличимы. Прозрение мое пошло дальше, и подсказало мне, как облегчить мою работу. Поскольку таких теток у меня наберется несколько сотен, то в целях экономии следует завести на всех на них Единую Амбулаторную Карту под именем…иса…ов, и каждый раз писать исключительно в нее. Поскольку за долгое время моей работы в данном месте не одной…исе…ов не полегчало, то можно ввести и стандартную запись в Единой Амбулаторной Карте − типа "ей плохо и лучше не будет".
Ненавижу, когда считают, что "доктору нужно говорить все"
Вы думаете что доктор − не человек? Что за свою не очень большую зарплату он должен переварить всю исходящую из любых уст помойку?
За короткое последнее время я прослушал рассказ мамы одного дебила о том, как ее сын занимается онанизмом (с подробностями), рассказ матери второго деятеля, который просто напоминает то приятное существо из "Космических войн", зеленое такое, все время жует − по-моему, Джабба, о посещении этим существом борделя и неуспехе этого похода, в котором был обвинен я (от лекарств, доктор, он кончить не смог, и такой злой пришел), и рассказ от первого лица жуткого грязнули, напоминающего друга Незнайки Пачкулю Пестренького об его бордельных приключениях. "Доктор, я сразу должен сказать что занимаюсь "онанизьмом", но тут надоело, и я поехал в махон (бордель), и там, конечно, "помацать" себя она дала (при этом "мацанье" изображается специфическим жестом).