Он рассмеялся. Это было напряженно, но всё же забавно.
— Куда еще ты могла пойти, Ло? У тебя есть один друг, который не я. И она единственный человек в стране, которого я знаю, который готов показать папе средний палец и тайно приютить тебя, как сбежавшего заключенного.
— Мы сделали много милых снимков, — сказала я ему, соглашаясь со всем, что он говорил. — Было трудно не публиковать их.
Он снова рассмеялся, и на этот раз смех был более легким.
— Держу пари, так оно и было.
— Мне жаль, что мои действия портят тебе настроение.
— Ну, ты же знаешь, что могла бы прийти ко мне, верно? Я бы не стал осуждать тебя за то, что ты бросила Флориду. Я бы не стал принуждать тебя.
— Да, ты бы так и сделал. Но я тебя не виню. Работая на папу, ты как будто ничего не можешь с этим поделать. Меня мучает чувство вины за то, что я не подтянулась и просто страдаю. Папа может никогда меня не простить. И я могу никогда не простить себя, если он никогда не простит меня. Дело даже не в Оуэне. Оуэн может спрыгнуть со скалы. Я больше беспокоюсь о своих отношениях с папой.
— Он простит тебя, — он прочистил горло. — Может быть.
Настала моя очередь смеяться.
— Я вернусь. Как-никак. Мне просто нужно… мне просто нужно еще немного времени. Мне нужно решить, что я собираюсь делать, прежде чем мне снова придется встретиться с Оуэном.
Эдисон издал звук, который дал мне понять, что он меня услышал, но я не знала, был ли он сердитым или разочарованным. И что еще хуже, я не знала, был ли он зол или разочарован Оуэном. Или мной. А я была слишком труслива, чтобы спросить.
Вот в чем дело. Предательство Оуэна стало настоящей трагедией. Тяжелая, ужасная, душераздирающая смерть, о которой я все еще горевала. Но от одного я бы, надеюсь, оправилась. Ладно, я могу оказаться в полном одиночестве. И измученной. И разочарованной. Но если бы Эдисон встал на сторону Оуэна или моего отца… я бы никогда этого не пережила. Это была бы слишком сокрушительная душевная боль, чтобы от нее можно было оправиться.
Мы ссорились и не всегда соглашались, но он был единственным человеком, на которого я рассчитывала больше, чем на всех остальных. Он был не просто моим братом. Он был моим близнецом. Большую часть времени мне даже не нужно было спрашивать его, чтобы узнать, о чем он думает. Он всегда был рядом со мной. И наоборот. Дружба, которую мы разделяли, была самыми важными отношениями в моей жизни, особенно после того, как моя помолвка с Оуэном распалась.
Мне не просто нужно было, чтобы он понял меня. Мне нужно было, чтобы он встал на мою защиту. Чтобы разобраться с Флоридой вместо меня. Чтобы противостоять Оуэну, Девону и папе. Это было слишком много, чтобы просить кого-либо, и так много давления, о котором он не просил. Но я не смогла бы сделать это без него.
Потому что самое худшее? Если бы он встал на сторону папы и Оуэна и попросил меня пройти через фарс со свадьбой, я боялась, что так и сделаю. И это была самая уродливая, самая сокрушительная правда из всех.
— Ну, я могу, по крайней мере, дать тебе больше времени. Но тебе придется ответить на один из звонков Оуэна. Просто скажи ему, что ты прорабатываешь какое-то дерьмо или обдумываешь это. Во что бы он ни поверил. Не дай ему отступить, или успокой его, или что-то в этом роде. По крайней мере. Сделай это для меня. Сделай это для расширения, которое было твоим любимым проектом.
Я не хотела делать ничего из этого. Я просто хотела полностью стереть его номер со своего телефона и забыть о его существовании. Было нечестно заставлять меня вести себя с ним по-хорошему.
Но также было несправедливо по отношению к моей семье оставлять их в беде из-за этого магазина, пока я притворялась мертвой в Северной Каролине. Или к строительной компании. Или поставщикам. Или тем, кто еще, вовлечен в это дело, включая инвесторов, среди которых Девон Маккалоу составлял большинство. Как бы сильно я ни ненавидела его сына, я должна была признать, что здесь на кону стояло многое.
У меня было сильнейшее желание рухнуть на землю и разрыдаться. Но я не могла это сделать. Главным образом ради Риз.
— Хорошо, — сказала я ему шепотом. — Я свяжусь и помогу тебе.
— Мне жаль, что я прошу тебя об этом, Ло. Мне действительно жаль.
— Мне жаль, что я бросила тебя, Эд, — я сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться. — Я серьезно.
— Люблю тебя, сестренка. Позвони мне в ближайшее время.
— Я тоже тебя люблю.
Я повесила трубку, чувствуя себя более опустошенной, чем когда-либо. Я была уверена, что Эдисон будет на моей стороне. И дело было не в том, что он не был на моей стороне. Это было просто сложно. Я поняла это. Но ему никогда не нравился Оуэн. Не совсем. Он терпел его, но в нем не было никакого настоящего уважения. Но все это было связано с бизнесом моей семьи. В инвестициях. Партнерстве. Знаке доллара.