Однако наследники, с которыми Биби при жизни обожавшего ее супруга обходилась свысока, продолжали преследовать молодую и красивую вдову. Они противодействовали всем стараниям священника избежать огласки. Однажды, в отчаянии от их упорства, он сказал Эдму, взяв его за руку:
— Друг мой, мы относимся к ней как к сестре; эти люди способны свести ее в могилу. Вы вдовец, женитесь на ней, и к вам перейдут все ее права. Так мы остановим этих несчастных, их удержит уважение, которым вы пользуетесь. Ваша безупречная репутация заставит умолкнуть оскорбительные слухи: Вы спасете ее честь, а сами получите приятную супругу, которая составит ваше счастье. Вы слишком молоды для безбрачной жизни: сие бремя непосильно для мужчины скромного поведения, который не растратил свои силы, предаваясь всяким излишествам. Таков мой совет, более того, моя просьба... с которой обращается к вам человек, глубоко вам преданный... Я распоряжаюсь вашей судьбой, — обратился он к молодой вдове, — однако хлопочу о столь достойном человеке, что не сомневаюсь в вашем согласии.
Больше всех был смущен Эдмон. Он видел перед собой плачущую, доведенную до отчаяния, красивую молодую женщину, которую мог оградить от ужасных неприятностей. Сочувствие имеет большую власть над благородными сердцами; отец Фудриа продолжал настаивать; Эдм не отказался, но попросил дать ему время на размышление.
— Даю вам двадцать четыре часа, — сказал кюре, ибо эта отсрочка ничему не повредит. В воскресенье — первое оглашение, а от двух других я вас освобождаю{155}. Обвенчаны будете в четыре часа утра в ближайший день.
Слова кюре повергли Эдмона в глубокое раздумье. Семеро детей! Впрочем, это обстоятельство должно было отпугнуть не его, а молодую женщину. В порыве великодушия он решил от нее отказаться, а потом всеми силами ей помогать. Эдм поделился этими соображениями со своим тестем. Тома Донден взвился на дыбы, услыхав о предполагаемом браке зятя. Придя в ярость, он на следующий же день велел составить опись своего имущества в пользу внуков. Эта мера не остановила Эдма Ретифа; напротив, видя, что дети обеспечены, сообразив, что его состояние и состояние детей лишь преумножатся благодаря браку с женщиной, располагающей независимыми средствами, он отправился к кюре, уже склоняясь в пользу женитьбы.
Отец Антуан стал горячо его убеждать и не отпустил, пока он не дал согласия. Тут же был составлен брачный договор... и свадьба состоялась в срок, назначенный преподобным Антуаном Фудриа.
Как и предвидел священник, брак имел благодетельные последствия: смолкла стоустая молва, наследники сделались уступчивее, дело обошлось без судебного процесса, и все было улажено у нотариуса.
Женившись, Эдм вскоре почувствовал, что поступил правильно. В доме царил неописуемый беспорядок: никто не присматривал за бельем, не заботился о столе, хозяйство было запущено. После смерти матери Эдмон позабыл не только об отрадах жизни, но даже об удобствах: отсутствие забот и ухода пагубно отражалось на его настроении и здоровье.
Покамест он занимался имущественными делами, его новая супруга восстанавливала в доме порядок и налаживала обиход. Она решила, что будет руководить и падчерицами, хотя те были уже взрослыми и привыкли к самостоятельности; это ей не удалось, — сказались недостатки ее воспитания. Привыкнув встречать беспрекословное повиновение, она проявляла чрезмерную требовательность. Правда, и дочери стали вести себя по отношению к ней неподобающим образом. Однако Эдм не подозревал об этих домашних неладах. Едва он появлялся, жена принимала веселый вид и почти никогда ему не жаловалась. О том, что происходило в семье, он узнал от постороннего человека. Это произошло уже после моего рождения: я был первым плодом второго брака отца. За мной последовали почти без перерыва другие дети, и к 1745 году Эдм Ретиф стал отцом четырнадцати живых детей, восьми девочек и шести мальчиков. Когда дома находился молодой Бужа, всех детей оказывалось пятнадцать, причем все называли родителей: «батюшка, матушка». Любопытно, что от обоих браков родилось поровну детей, только от первого были два мальчика, от второго — четыре.