— Не, сегодня я туда не ходок, — Барни вспомнил про данное Степанычу обещание и мысленно порадовался, что его вовремя предупредили о готовящемся визите Констанции.
Для деда, пожалуй, знакомство с нею будет преждевременным, так что перетопчется дамочка. Мало ли кто чего хочет? Это, в конце концов, просто неприлично — заваливаться в гости без предупреждения и отдельного приглашения. Что ж, тогда стоит ограничиться пляжем, куда всей этой компашке ходу нет. Да и Мэг можно не трогать, если только сама не явится. Им с дедом и так найдется, о чем поговорить.
— Неужели испугался? Да не дрейфь! — по-своему расшифровал его нежелание Антон. — Говорю же, отобьемся.
— При чем здесь это? У меня завтра день непростой, мы систему полностью тестировать будем, наверняка опять косяки полезут. Так что вставать мне придется рано и крайне желательно с ясной головой. Поэтому никаких глубоких снов, — непринужденно врал Медведев. — И да, ты мне обещал рассказать про ритуал, но я, кажется, и сам примерно понял, ради чего он проводится. Лучше скажи вот что: а в обычный сон, как у рядового сновидца, мы попасть можем?
— Мы, — подчеркнул Медоед, — нет. А вот подобные тебе — запросто. Вспомни еще раз, как на фестивале куролесил.
— Получается, сноходцы максимум на что способны в этом плане — приходить друг к другу в гости, и то только после обряда?
— Ага, — кивнул Антон. — Без формулы никуда. Ладно, я побежал дальше. Тебя предупредил и…
— Последний вопрос, — прервал его Борис. — А как вы про фестиваль-то узнали, откуда?
— Стечение обстоятельств, — картинно развел руки в стороны Медоед. — Тебя спалили, кстати, обыкновенные сновидцы, из наших, конечно. С одной ты даже позавчера знакомился — Наталья, рядом с Егорычем сидела, которому в финале поплохело. Ей сон необычным показался, она обменялась впечатлениями с друзьями, а дальше уже было делом техники вычислить, кто это у нас такой веселый завелся.
Объяснение не слишком удовлетворило Медведева, но поскольку общество Антона успело его утомить, он не стал задерживать своего нового приятеля. Помахал вслед машине и отправился домой.
Глава седьмая
А все ли ты знаешь…
Минувшая ночь прошла настолько душевно, что Барни, вспоминая ее подробности, не расставался с улыбкой весь следующий день.
Они с дедом, как и договаривались, пошли спать рано, где-то в половине десятого вечера. Когда Медведев ожидаемо провалился на свой любимый пляж, он первым делом метнулся оттуда на крышу с гудроном, просто на разведку. Завидев вдалеке нечто блестящее и переливающееся под солнечными лучами, мгновенно отыграл назад. Нет-нет, никакой Констанции сегодня. По официальной версии, у него завтра тяжелый день, вот пускай так и будет для всех.
После этого он степенно расположился на песке и представил сидящего рядом деда. Зажмурился, подумал несколько секунд, открыл глаза, обернулся. Семен с восторгом озирал окрестности и, похоже, не имел ничего против насильственного перемещения в этот сон.
— Ну, Боря, чудишь! — Степаныч жадно дышал морским воздухом. — Мы ведь с Ксюшей редко выбирались с тобой на побережье. Пальцев одной руки хватит, чтобы все наши поездки на юг пересчитать. А здесь прямо рай земной, такого я и не припомню. Чистенько, красота, погода отличная! Откуда только в тебе это взялось?
— Понятия не имею, — искренне признался Медведев. — Но перед тобой мой кабинет, как народ это называет. Или спальня. В общем, я здесь чаще всего появляюсь.
— Низковато, конечно. Но наверху моря и не дождешься, — признал Семен.
— Почему ты так ценишь верхние локации? — спросил Барни.
Дед на некоторое время задумался, глядя на пролетающих мимо чаек.
— Даже не знаю, что тебе ответить. Наверх пробиваться всегда сложнее, чем спускаться, поэтому мы с твоей бабушкой сделали вывод, что чем выше, тем безопаснее. Меньше тех, кто может тебя побеспокоить, особенно когда ты этого не ждешь. У Ксюши вообще закуток в башне располагался, и никаких лестниц и дверей туда не вело.
— А вы с ней когда-нибудь ссорились?
— Бывало. Мы ж не идеальные люди, а самые обыкновенные.
— И она после этого тебя все равно пускала к себе?
— Я не ходил. Зачем? Проблемы, которые наяву возникли, надо по возможности и решать наяву, а не во сне.
— А что стало с башней, когда Ксения умерла?
Дед вздохнул, вытащил из песка ракушку и принялся ее рассматривать.