– Сам-то понимаешь, что сказал? – улыбается Клат. – Если вселенная бесконечна, то…
– Как будто люди не могут вечно размножаться, – отвечает ему Лео, не выслушивая объяснения полностью.
Знакомый с физикой и математикой намного лучше, будучи человеком, который занимается исследованиями областей физики, о которых Лео и не слышал, Клат не собирается так быстро сдаваться.
– Разумеется, нельзя утверждать, что есть предел возможной численности населения, потому как ограничивает его лишь количество ресурсов, – отвечает он. – Но мы, люди, мы – бесконечность, которая растет из точки во всех направлениях другой бесконечности – вселенной.
Джек подходит к Чарли со спины, ударяет ладонями по плечам, но на него даже сам Чарли не обращает внимания, а остальные тем более.
– Да это и не важно, – снова возражает Лео. – Сколько бы земли… ладно, сколько бы ресурсов у человечества ни было, их всегда будет мало. Посмотрите хотя бы на знаменитостей! Мне только вчера попалось видео про одного актера. У него есть собственная планета. Жить там, конечно, такое себе удовольствие, она за пределами зоны обитаемости, но там даже своя система… как ее? Когда в ядро идет труба…
– Система земельно-ядерной интеграции, – подсказывает философ, чем удивляет физика Клата, да и остальных тоже.
– Да-да, все время забываю, – продолжает создатель игр. – У него планета с этой системой. Мы уже по всей галактике расселились, а перед магазинами до сих пор сидят попрошайки…
– Я правильно понимаю? – обращается к нему Артур. – Ты считаешь, что в бедности людей виноваты не они сами, а…
– Да я вообще не об этом хотел сказать.
Опять заговаривает Клат, и он не дает Лео озвучить свои мысли.
– Давайте, я сразу закрою эту тему. В бедности виноваты сами бедняки. Не всегда, разумеется. Бывает, что у людей нет другого выхода, но сегодня, в наше время уже нет безвыходных ситуаций. Сколько бывает случаев, что люди, потерявшие все до последнего, становятся затем какими-нибудь крупными магнатами, политиками или еще какими-нибудь известными личностями? Бедняки были всегда. И будут всегда – вот, что я хочу сказать. Всегда будут люди, которые просто ничего не хотят делать, вот и все.
Джек, заскучав, наклоняется к другу.
– Чарли, я тут с девушкой одной…
Другие его не слышат, а потому разговор продолжается, не успев затихнуть, и Джеку не позволяют договорить.
– Сначала дослушайте! – привлекает внимание Лео, которому так и не дали закончить мысль. – Я знаю, что вы скажите, что мне свои игрульки делать, а не рассуждать о таком, но нам нужна война. По-другому ничего не получится.
Джек не договаривает. Вместе с остальными он с удивлением обращает взор к создателю игр, а тот, поймав на себе разом все взгляды и распознав недовольство, торопится объясниться.
– Ты сам говорил, что проблем из-за перенаселения никак не избежать, – взывает он к Артуру, начавшему этот разговор. – Нам нужно вводить контроль рождаемости, как раньше, когда люди все жили на Земле. Только сейчас это уже не поможет. Сейчас людям нужна война. И не то чтобы мне хотелось, другого выхода просто нет, понимаете?
Неожиданно для всех заговаривает Чарли.
– Лео, ты хоть понимаешь, что это хуже массовых казней? – говорит он, испытав теперь на себе тяжесть неодобрительных взглядов. Хотя, на него все смотрят иначе, с интересом, дожидаясь, когда Чарли закончит мысль, чтобы уже потом решить, как к этому относиться. – Смотри. В теории, можно собрать всех неисправимых преступников, психически нездоровых, неизлечимых людей, а потом их всех казнить. Представь, что мы их собрали в одном месте, и тебе нужно всего лишь нажать клавишу, сделать одно маленькое усилие, чтобы эти люди разом исчезли. И вот скажи, ты сделаешь это? Ты сможешь убить несколько триллионов человек?
Лео на этот раз вжимается в диван, когда понимает, к чему пришло рассуждение. Единственное, что поддерживает в нем уверенность и не дает захлебнуться чувством вины, так это мысль о том, что сам он никогда и ни за что не смог бы на такое решиться.
– Разумеется, нет! – хмурится разработчик. – Ты думаешь, я…
Чарли не дает ему закончить.
– Так вот война – это еще хуже, – перебивает он Лео. – Говоря, что людям нужна война, ты говоришь, что мы даже не будем выбирать, кто умрет, мы просто бросим людей друг на друга, и пусть умрут несколько триллионов. И это в лучшем случае, потому что до конца войны никто не скажет, как много человек погибло.
Теперь мысль Чарли всем становится понятна. Виснет молчание. Друзья, по-разному проявляя задумчивость, переваривают сказанное, и только пьяный Джек с трудом выдерживает тягостную атмосферу.