Рихард повел плечами, будто стараясь стряхнуть чесотку.
Это заметил Лехто:
— Что вы там пританцовываете, Геллер.
Тот соврал:
— Да курить хочется. Я так понимаю, в Антарктиду вы нас без спичек отправите?
— А на кой они вам? — краешками губ улыбнулся Лехто. — Там все рано нету дров.
— Так можно я хоть покурю напоследок? Я перед расстрелом всегда предлагал приговоренному папиросу.
— Время тянете?
— А хоть бы и так, но вам-то куда спешить? Две минуты ничего не решают.
— Ладно, курите… Только не делайте резких движений.
Из кармана Рихард аккуратно извлек портсигар, открыл крышку. На пол упала крупица табака. Папирос не имелось.
— Простите нижайше… — скривился Рихард. — Но не угостите своим табаком? Я, как видите, поиздержался. Имейте жалость…
Колдун кивнул и бросил кисет.
Затем Геллер снова похлопал по карманам, достал спички. Спросил:
— А папиросной бумаги у вас не будет?
Лехто бросил на него злобный взгляд. Если бы взгляд мог убивать, то этот стоило бы попытаться запретить наравне с игольчатым штыком.
— Ну нету так нету… — заключил Рихард. — Зачем нервничать.
Из бумажника достал купюру размером с салфетку, свернул самокрутку.
Бросил кисет Лехто.
Сейчас… — думала Ольга. — Именно сейчас что-то произойдет, потому что далее некуда. Может, Клим вспомнит какое-то заклинание, свое оружие выхватит Аристархов.
Как ни странно, точно так же ожидали чуда от других Клим с Евгением. Первый всего-то и знал, что одно пустяковое заклинание, у второго оружие было спрятано под тремя одеждами. Достать его быстро и незаметно не представлялось возможным.
Рихард чиркнул спичкой, от огонька затянулся. Сбил огонек, помахав спичкой. Но выбрасывать ее не стал, а спрятал обратно в коробку. Не то из бережливости, не то дабы не сорить…
Глядя на него, Лехто тоже набил трубку, прикурил от длинной спички. Задымил густо и самодовольно.
— Как собираетесь жить в Антарктиде? — спросил Лехто, вероятно, чтоб развеять тишину. — Сразу с жизнью счеты сведете или покувыркаетесь?
— Ну, на месте видно будет. Думаю, второе, потому как Амундсен там как-то путешествовал…
Лехто хохотнул:
— Экий вы шутник, однако!
Изо рта Рихард пустил дымное колечко. Колдун засмеялся.
— Что-то с вами… Вот скажите, вам так смешно? — спросил Рихард и показал Лехто палец.
Тот засмеялся пуще прежнего.
— А так, вероятно, будет в два раза смешнее…
И показал Лехто два пальца. Тот просто забился в истерике.
— А вот смотрите, что я вам сейчас покажу! От смеха вовсе умрете!
— Показывайте! — трясясь от хохота, позволил Лехто.
Рихард полез в карман, затем резко выдернул руку.
Ни Ольга, ни Клим, ни Евгений сразу не поняли, что случилось.
Колдун вдруг подавился хохотом и резко упал на спину. Копаясь в одеждах, Евгений освободил свой «Кольт». Но это было совершенно лишним.
Лехто лежал мертвым. Из кадыка у него торчал столовый серебряный нож.
— Не от смеха, но все же умер… — заключил Рихард. — Я этот нож еще в городе взял на память, думал — пригодится. Как в воду глядел…
— А что с ним было-то? — спросил Клим. — Чего он хохотал-то.
— Да меня неделю назад бес попутал, у нашего старичка я стянул немного семян разорви-травы украл. Думал, вдруг займусь рудным делом… Ну вот понял, что мне с Анатрктидой это не светит, бросил их ему в кисет… Думал, авось проглотит, эта трава внутри него прорастет… А тут смотри какой эффект… Надо бы и самому попробовать…
В пещере раздались громкие шаги. Еще не видя пришельцев, Ольга знала их имена.
Действительно: свет закрыли четыре фигуры.
Неужели не все, неужели кому-то еще предстоит умереть?
Четверо остановились, осмотрелись. Один достал блокнот, поинтересовался:
— Кто из вас будет Лехто?
Ольга указала на покойника.
— Ну да, вроде бы он… — согласился кто-то из-под капюшона.
— Ну надо же — мы опоздали, а он все равно умер вовремя. — ответил другой сумеречный голос.
— Почему вы так поздно?.. — спросила Ольга.
— Поздно? Всего лишь на несколько минут?
— А те люди на поле? Вы бы могли их спасти…
— Каждому — свой срок… — произнес гулкий голос. — Некоторое зло — благо для других. Скажем, вот кто-то установил, сколько человек может обходиться без сна, воды и еды. Сделал это единственно возможным образом — замучив кого-то. Конечно, он злодей… Но значит ли это, что люди добрые должны забыть результаты этих опытов?