IV.
Каковы же те максималистские требования украинцев, которые вооружили против них почти всю русскую демократию? Здесь нужно строго различать две стороны этих требований. Одни из них касаются права украинцев на свободное и беспрепятственное развитие украинской национальности, и они пользовались и пользуются общим сочувствие и признаются, за немногими исключениями, всеми партиями в России.
И это совершенно понятно. Раз провозглашен Революцией принцип национальной свободы, всякий, кто сознавал свою принадлежность к украинской национальности, получил возможность открыто и беспрепятственно развивать и беречь свой национальный язык и культуру. Вр[еменное] правительство пошло навстречу украинскому движению и сразу же удовлетворило все культурно-национальные требования украинцев. Наравне с русским украинский язык специальным актом Вр[еменного] правительства вводится в суд, администрацию и школы, где этого население пожелает. Правительство было озабочено открытием средних и высших учебных заведений, будущих рассадников украинской культуры. Кажется, все это должно было удовлетворить украинцев, как определенное культурно-национальное течение.
Однако ошиблись те, которые считали украинство таковым. Они не заметили той сепаристической тенденции, которая была присуща украинству в самом его возникновении, и, может быть, определило само его возникновение. И здесь именно сказались те черты украинства, которые для многих явились неожиданностью, для других лишь естественной эволюцией украинского движения.
Украинская Рада потребовала (§ 5) выделения украинцев в отдельные войсковые части, т. е. национальной армии, (§ 8) предоставление из Государственного Казначейства в распоряжение Центральной Рады Укр[аины] средств, нужных для удовлетворения Малороссии, т. е. отдельного казначейства, (§3) назначения особого министра при Вр[еменном] правительстве по делам Украины и (§ 3) участия в будущей мирной конференции представителей от Украины, другими словами, отдельного дипломатического представительства. Не входя даже в подробное юридическое освещение этих требований, которые, в случае их удовлетворения, привели бы к формальному отделению Украины от России и расчленению последней на два самостоятельных, почти ничем не связанных, государственных организма, можно было заранее угадать, что они потерпят полную неудачу. И совершенно понятно.
Эти требования не могли быть удовлетворены Вр[еменным] правительством по той простой причине, что удовлетворить их Вр[еменное] правительство не правомочно. Какой бы неограниченной ни казалась власть Вр[еменного] правительства, она все-таки связана и ограничена довольно узкими пределами. Временное правительство приняло от революционного народа власть над свободной и целой Россией и обязано сохранить ее таковой до Учредительного собрания. Поэтому оно не могло взять на себя ответственность за расчленение России, которое, несомненно, наступило бы в случае удовлетворения требований Украинской Рады.
Однако удовлетворение требований Укр[аинской] Рады не только юридически недопустимо, оно и технически неисполнимо. Во время величайшей войны и сильнейшего напряжения всех сил, когда внешний враг угрожает свободе России, «национализация штыка», как с горькой иронией выразился один политический деятель, привела бы нашу армию на долгое время к полной потере боеспособности. В этом и заключается грозная опасность, к которой привела разрушительная работа Украинской Рады.
V.
Таково то неприглядное положение, в котором находится молодая русская демократия, вследствие своей неподготовленности к разрешению украинского вопроса. Ничего, впрочем, удивительного в этом нет. Украинское движение было так искусно замаскировано, что русское общественное представление об украинцах и их тенденциях построено было из заблуждений и иллюзий, которые теперь разрушает и рассеивает суровая действительность.