Англии - она обеспечила их от ударов и наступлений на их фронте, на которые легко мог польститься не сломленный еще германский империализм.
Так, ни на вершок не отклоняясь от своего пути, диктуя свою политику буржуазному миру, а не плетясь на аркане у буржуазии, рабочие, солдаты и крестьяне республики социализма, становятся силой, сплачивающей вокруг себя солдат и пролетариев других стран.
«Предательство!» - вопит буржуазия «союзных» стран, видя, что грабительской войне наносится удар за ударом.
«Спасение!» - доносится отклик из окопов, из деревень, из-за фабричных стен, отклик жертв войны и голода, ждущих от победы русской революции и своего освобождения.
С каждым днем, с каждым своим шагом вперед революция солдат, крестьян и рабочих России становится центром международной революционной борьбы за мир. В одно целое сливаются солдаты, одетые в разные мундиры. На опыте, на деле проверяют они буржуазную ложь и клевету и отметают ее.
Немецкие солдаты не нарушат перемирия ради захватных целей германских банкиров и помещиков! Французские солдаты примкнут к перемирию, ибо мир нужен им не менее, чем солдатам Германии и России!
Все расчеты буржуазных политиков опрокинуты, все их планы расстроены. Не зная, что делать, они тщетно ищут выхода.
Вся их надежда только на поражение русской революции. Но победа ее все яснее и тверже с каждым днем. И она, от Брестского перемирия, пойдет вперед по пути мира, сокрушая бесконечную бойню и власть буржуазных разбойников.
Правда. (Пг.) 3 (16) декабря 1917. № 204.
173. Н. Астров. Учредительное собрание и социал-демократия («Искра»)
4 декабря 1917 г.
Советы рабочих и солдатских депутатов должны были довести Россию и революцию до Учредительного Собрания. Органы наиболее активной части демократии должны были вручить власть выразителю воли всей демократии.
История судила иначе. Когда после революции народные избранники подошли к порогу Учредительного Собрания, они у ворот его нашли ленинскую гвардию. Советы и Учредительное собрание встретились врагами. Несмотря на ту разрушительную, дезорганизаторскую работу, которую произвели большевики за время своего господства и верховенства, в рабочих и солдатских массах идеи всенародного Учредительного Собрания им вытравить все же не удалось.
Но в одном отношении их успех бесспорен. В Учредительное Собрание демократия пришла расколотой. Она раскололась еще до того, как созрели социальные условия для группировки мелкобуржуазной демократии и пролетариата на два класса, непримиримо враждебных один другому. Ибо земельный вопрос еще не разрешен. А до тех пор пока земля не закреплена за крестьяна
ми, перед рабочим классом и демократией открывается долгий путь совместной революционной борьбы.
Демократия раскололась на два лагеря. Это не значит, что в период господства «оборонцев» демократия была едина. Тактика оборонцев стремилась растворить рабочий класс в мелкобуржуазной демократии. И тем изолировала рабочий класс, который в условиях революции не мог и в течение короткого времени сносить измывательство над определенной ему историей ролью самостоятельной политической силы. Рабочий класс всегда тем более склонен к бунтарству и анархизму, чем более умерен и аккуратен, оппортунистичен его политический авангард.
Большевики фактически делают то же самое, что и оборонцы, но лишь в прикрытом виде. Они стремятся навязать рабочему классу роль единственной социальной силы, осуществляющей крестьянскую революцию, уговаривая пролетариат, что он творит социальную революцию, и подчиняя крестьянство, идущее за ними и левыми социалистами-революционерами, призрачной гегемонии социалистической рабочей партии. Результат этой убийственной политики может быть лишь тот же, что и в первый период революции: изоляция рабочего класса, но в нынешних условиях этот процесс обособления рабочих масс от остальной демократии должен неизбежно происходить с катастрофической быстротой и иметь своим последствием избиение пролетариата.
Еще до разрешения земельного вопроса противоречия между городом и деревней должны обостриться на той почве, что город не выполняет своих обязательств по отношению к деревне. Война высасывает русскую промышленность до остатка.
Война отымает все необходимые для производства предметов сельскохозяйственного потребления сырые материалы, и если также в настоящий момент производство на нужды войны и может, по существу говоря, прекратиться, то оно неизбежно продолжается, потому что некому думать и осуществлять демобилизацию промышленности. А, кроме того, демобилизация промышленности требует известного перерыва в производстве, она влечет за собой безработицу, которая, как бы коротка она ни была, нестерпима теперь, когда рабочие пошли за большевиками в полном убеждении, что работу-то большевики уж наверное обеспечат. И заводы продолжают работать на войну. Большевистский переворот усугубил анархию и дезорганизованность нашей промышленности. И эта дезорганизованность углубляет противоречия между городом и деревней, лишает последнюю побудительных причин снабжать город хлебом. Словом, сеет рознь в таких условиях, когда социальная почва для классовой борьбы между крестьянской и рабочей демократией еще не создана.