— Спасибо, диспетчер.
Антон сунул рацию обратно в держатель.
— Просто хотел убедиться, — сказал он, поправив кобуру. В обычной полицейской рутине ее называли подтяжками, и старались не надевать. Но никто из копов не совался в гетто без тяжелого револьвера подмышкой.
Гай заметил это и кивнул. Как тогда, два года назад, когда они приехали допросить свидетеля, а наткнулись на членов наркокартеля. И вместо признаний с порога получили выстрел из дробовика. Дверь разлетелась в щепки, ее вынесло, сорвав с петель. Не было никаких колебаний — револьвер Антона полыхнул, и толстяку с ружьем разворотило полбашки. Уже после, когда все закончилось, Гай кивнул напарнику. Ведь второй выстрел дробовика предназначался им.
Может быть, им и не удалось притереться друг к другу за годы службы, но одно Гай знал точно. Его напарник не станет колебаться.
Они проехали еще квартал и за поворотом наткнулись на броню миротворцев. Башенное орудие было опущено к земле, а сами Комуфляжи сидели на броне, с задранными на лоб масками и обедали. Вся земля вокруг была усеяна бумажными пакетами от картошки фри и гамбургеров. Заметив машину с полицейскими номерами, один из миротворцев спрыгнул с брони и махнул рукой, чтобы Гай притормозил.
— Этих еще не хватало, — прошипел Гай, приспуская стекло.
На улице было пустынно. И Антону это не понравилось.
Камуфляж подошел к ним — рослый дядька под два метра, небритый, с квадратной челюстью — и нагнулся к окошку. Его руки в перчатках с обрезанными пальцами покоились на автомате, висящем поперек груди.
— Полицейские? — прищурив глаз, спросил он.
— Ну, — ответил Гай.
— Удостоверение. План маршрута. Цель визита.
Гай ткнул ему в грудь ворох бумаг. Достал значок. Но отдавать не стал.
Камуфляж бегло просмотрел бумаги.
— Знаете, что в том квартале сепаратисты?
— Знаем.
Миротворец поглядел на Антона.
— Документы.
Нехотя Антон вынул значок.
— Ваш патрон от вас без ума, раз отправил в такое путешествие, м? — камуфляж улыбнулся. У него не было половины зубов.
— Жениться хочет, — сказал Гай и беззубый захохотал. Сунул бумаги обратно в окно.
— Важная рыба? Этот жмур, за которым вы едете?
— Важная.
— Ну-ну… — беззубый оглянулся на своих. Они наблюдали, потягивая колу из бумажных стаканов с трубочкой. — Удачи.
Гай поднял стекло и переключил ручку скоростей. Седан покатил по песку.
— Странные, — заключил Антон, оглянувшись. Камуфляж, что с ними разговаривал, уже запрыгнул обратно на броню.
— Детьми мы их боялись, — ответил Гай, — они ходили в масках — а на масках были рисунки… ну, эти черепа… знаешь, как это бывает… детям только дай повод…
— Представляю…
Он не представлял. Страх — это личное.
Они помолчали.
Солнце встало в зените — размытое, раскаленное пятно. Злое, оно без пощады жгло этот странный край песка и пыли. Тени здесь были похожи на сгоревшие спички, которыми забавлялся озорной малыш. Все вокруг было усеяно ими — черными, скрюченными угольками.
Антон покрутил ручку, опустив стекло. Но снаружи воздух был таким же вязким, как и внутри.
Дома, что тянулись по обе стороны дороги, были разрушены. Все здесь казалось пропущенным через мясорубку.
— В этой части города шли бои, — сказал Гай. Он снова курил. — Миротворцев отсюда выдавили. Вон, смотри…
За окнами, по правую сторону дороги, чернел выгоревший остов вертолета. Раздавленный, обглоданный пламенем скелет — все, что осталось от хваленого ударника Альянса. Переплетение стальных нитей. А внутри — что-то обугленное. И страшное.
— Теперь будь внимательнее, напарник. Дальше начинается территория «Чистых», — посоветовал Гай.
Дорога уходила вниз — ныряла под одеяло песчаных дюн. В черный туннель, с облупленной аркой и сколотыми буквами «Слава С.Р.». Кротовая нора в прошлое, на другом конце которой чумные поля пшеницы, гниющие от крови и слез.
Песка не стало меньше. А на входе их никто не встречал.
Седан вполз в темноту, и Гай включил фары. Тоннель оказался узким и холодным. Пустым, как советская морозилка. И пах он точно так же — затхло, кровью и мороженым мясом.
Антон поднял стекло. Ему не хотелось, чтобы запах туннеля остался здесь, когда они выберутся. Он посмотрел вперед — там маячил кружок дневного света.
— Этот туннель горел, — сказал Гай. — Набитый машинами, — он сильно затянулся сигаретой. — И людьми… Ты представляешь этот пиздец?
Пробка в обе стороны. Клубы черного дыма, валящие из тоннеля. А внутри раскаленный клубок из металла и человеческих тел.