Вообще, докапываться до истин, с которыми приходилось сталкиваться в жизни, стало моей сутью еще в молодости. Моя первая научная статья была опубликована в 1947 г. в сборнике работ студентов мединститута и называлась «Роль углекислого газа в работе сердца». Дело было так. Как я раньше писал, в медицинский институт я попал случайно. В городе Фрунзе, где я тогда жил, были только педагогический, сельскохозяйственный и мединститут. В педагогическом институте делать мне было нечего, так как склонности к литературе у меня не было, да и русский язык хромал из-за того, что я вырос среди киргизов, а русский язык был «хохлятским», между русским и украинским. В сельскохозяйственном уже учился мой старший брат. Оставался медицинский институт. Но я панически боялся мертвецов, и если видел похороны, моя жизнь в ближайшие дни превращалась в кошмар. Как ни странно, но в мединститут я все-таки поступил, решив стать хирургом. А как же анатомичка? Решил сходить в морг, вижу дощатый пол, уходящий в глубь помещения, и думаю, что пройду до конца и поверну обратно. Пройдя в один конец и поворачиваясь, посмотрел по сторонам, увидел мертвецов, лежащих в разных позах в жидкости, пахнущей формалином. Тут мне стало дурно, и я, потеряв сознание, упал с настила рядом с мертвецами. На мое счастье, вскоре в морг зашли такие же любопытные студенты и, увидев, что среди мертвецов что-то шевелится, подняли шум. Меня вынесли на улицу, где у меня начали функционировать все отверстия, которые есть у человека. Так произошло мое первое знакомство с мертвыми, и подумалось, а как же я буду работать хирургом? Решил поступить лаборантом в анатомичку, где и проработал полтора года, в результате чего досконально изучил человеческое тело.
Препарируя органы для студентов, а также связывая скелет, который долго был украшением музея (высотой 2 м), я обратил внимание, что мышца сердца значительно отличается от всей мышечной массы. Задался вопросом, не в этом ли кроется загадка того, что сердце работает, как вечный двигатель, не отдыхая, в то время как остальные мышцы требуют отдыха для последующей работы. На кафедре нормальной анатомии мне ничем не могли помочь, и я обратился на кафедру нормальной физиологии, которой руководил один из видных физиологов страны Георгий Павлович Конради. Он мне посоветовал записаться в кружок физиологов и дал поручение выяснить зависимость работы сердца от концентрации углекислоты. И хотя я, конечно, не открыл Америки, но выяснил, что сердечная деятельность зависит от концентрации углекислоты и точного процентного отношения ее к кислороду. При обсуждении результатов исследования Г. П. Конради объяснил, что для организма не только важен кислород как окислитель, но не менее важен и углекислый газ, концентрация которого в крови должна поддерживаться всегда в пределах 6–6,5 %. Именно такая концентрация СО2 обеспечивает нормальный тонус сосудов, снимает их спазм, что обеспечивается неглубоким, редким дыханием, когда соотношение вдоха к выдоху должно быть как 1 к 2–3 и больше, с естественной (в том числе вначале) задержкой и паузой, особенно после выдоха от 1 до 2–3 с, а можно и после вдоха на 1–2 с и общим количеством дыханий не более 8-10 в минуту. Только впоследствии я понял важность этого объяснения и значимость этого утверждения для здорового человека, и что именно благодаря углекислому газу родство гемоглобина к кислороду уменьшается, и он легко проникает через мембраны клеток. И потом, уже в 1955 г., в учебнике «Физиология» (с. 104), в числе соавторов которого был Г. П. Конради, я прочитал: «Какова природа механизма возбуждения, возникающего в самом сердце, до сих пор не выяснено. Возможно, что большую роль в ритмическом возбуждении сердца играет накопление угольной кислоты и увеличение концентрации водородных ионов. В последнее время выдвинуто предположение, что ритмическое сокращение сердца вызывается образованием ацетилхолина». В дальнейшем действительно оказалось, что углекислота в жизнедеятельности организма играет даже большую роль, чем кислород, о чем вы узнаете из этой книги. Для меня это было откровением и приобщением к тому миру, где открываются «простые» истины, которые для многих так и остаются неизведанными.
После окончания института я был призван в армию и 8 лет работал в различных авиационных частях на Дальнем Востоке. Что удивительно, в 1953 г. я был назначен начальником медицинской службы учебно-тренировочного авиационного полка, в котором служил П. Р. Попович. Теперь представьте себе, что в 1960 г. мы снова встречаемся с Павлом Романовичем в отряде космонавтов — я к этому времени сотрудник Института авиационной и космической медицины — и продолжаем дружить до сих пор. Это к вопросу о случайностях, которые просто так не случаются, а являются закономерностью для тех, кто добивается того, что хочет.