— Простите, но в ресторане мне петь строго запрещено контрактом. Не мне вам рассказывать, как американские продюсеры следят за его неукоснительным исполнением.
Семен Ипполитович сочувственно кивает.
— Жаль. Было бы очень интересно. Мы так редко видим новые пластинки из Союза. Говорят, что у вашей группы и на русском много хороших песен — это правда?
— Да. Я вообще много пишу, и не только для своей группы. Мои песни поет и Лев Лещенко, и Эдита Пьеха. А нынешняя прима советской эстрады Людмила Сечина с моими песнями большой диск выпустила. Неужели никто их пластинки сюда не привозит? — продолжаю я «удивляться», подводя Семена Ипполитовича к нужному мне решению.
Хозяин ресторана лишь удрученно развел руками. И тут я осторожно закидываю наживку.
— Было бы у вас здесь какое-нибудь другое помещение, можно было бы организовать встречу со слушателями. У нас ведь во многих городах Америки есть свои фанатские клубы. Мы могли бы исполнить несколько новых песен на русском языке — этого как раз контракт не запрещает. В рамках общения с фанатами.
— Так у нас есть свой культурный русский центр! — воодушевился Семен Ипполитович — И там вполне подходящий небольшой зал со сценой. Встретим вас, как родных!
— Да…? — изображаю я сомнение — а вы успеете организовать все до завтра? К сожалению, это единственный вечер, когда мы сможем выступить в вашем центре. Послезавтра у нас концерт.
— Конечно успеем, если сегодня начать подготовку! Мы же все здесь, как одна большая семья.
Все! Наживка проглочена. В любом случае, я проявил незаурядное дружелюбие к эмигрантской общине. Следующий шаг за ними. Надеюсь, что хотя бы антисоветских пикетов теперь не будет. И надо так понимать, что Семен Ипполитович во Фриско не самый последний человек, если берет на себя решение таких вопросов.
— Тогда давайте обменяемся визитками — достаю я свою и добавляю к ней визитку отеля, на которой от руки дописываю телефон номера, в котором живу — Вечером жду вашего звонка.
Сердечно прощаемся с персоналом ресторана, который высыпал в зал, чтобы поглазеть на заезжего московского гостя и даже взять автографы. Заверяю всех, что и кофе, и салат, и морс были просто на высшем уровне. Что чистая правда — готовить они здесь умеют.
В машине Сергей Сергеевич начинает недовольно выговаривать мне.
— Виктор, ты слишком много на себя берешь! О таких вещах надо сначала советоваться с Москвой или хотя бы с Владимиром Николаевичем.
— Генерал дал нам с вами карт-бланш. О том, что мы можем петь только русские песни, Семена Ипполитовича я предупредил. Но какие именно, ему пока знать не нужно. А для ЦК у нас будет шикарная отмазка — мы вроде, как и для эмигрантов выступим, и в тоже время с патриотическим репертуаром — придраться при всем желании им будет не к чему! Еще и камеру снимем наш мини-концерт. Кстати, надо озадачить Владимира Николаевича. Пусть подыщет оператора.
— Ну, ты и жук — качает головой полковник…
Глава 9
По дороге на радиостанцию, я разглядывал город. Старая застройка, достаточно много цветного населения, очень плотный автомобильный трафик. Мы даже встали пару раз в небольших пробках. Пока я на все это глазел, на уши «села» туповатая песенка Кар Мэн:
— Новая песня? — заинтересовался Сергей Сергеевич. Я и не заметил, как часть куплета пропел вслух.
— Ага. Только пока еще слова до конца не придумал.
— Как вообще у тебя получается писать так быстро, и так много? — полковник внимательно посмотрел на меня. Мнда… И что прикажете отвечать на такой вопрос?
— Ну, вы же читаете американскую прессу — решил отшутиться я — В Союзе есть секретная группа композиторов КэйДжиБи. Все в чинах — одни капитаны и майоры. Сидят на тайной базе в Гулаге, сочиняют для меня песни. Норма выработки — три штуки в неделю. Иначе их лишают пайки и посылают отгонять от базы белых медведей.
Сергей Сергеевич засмеялся, покачал головой.
— Ты просто уникум!
— Не без этого… О, кажется, приехали.
Судя по табличке на доме, радиостанция KRON-FM находилась по адресу Ван Несс авеню 1001. И тут было прилично так народу, столпившегося на входе. Фанаты, сотрудники радио…