Мои музыканты пребывают в легком шоке. Казалось бы, изобилием в западных магазинах их уже не удивить — они много чего повидали во время гастролей. Но есть две вещи, которые приводят этих маньяков — меломанов в благоговейный трепет: музыкальная аппаратура и диски с записями знаменитых коллег. Тут им здравомыслие напрочь отказывает, и в глазах появляется нездоровое желание заграбастать все это богатство и увезти с собой, чтобы долгими зимними вечерами зависать потом в студии и до хрипоты спорить с друзьями, обсуждая достоинства и недостатки чужих композиций.
— …Полиция вызвала подкрепление, сейчас будут понемногу запускать покупателей — подходит к нам успокоившийся Клаймич — можем начинать.
Я оглядываюсь назад и вижу, что из столов выстроен практически непроходимый барьер, чтобы разделить группу и фанатов. И это, не считая многочисленной охраны, которой предстоит сдерживать напор толпы. Да уж… такой презентации у нас еще не было. Чувствую, уходить отсюда будем огородами, и хорошо, если фанаты нас не помнут от избытка чувств…
— К автобусу потом с боями прорываться будем?! — шутит Роб. Вот только веселья в его голосе что-то не слышно.
— В узком переулке, куда выходит служебный выход, автобусу не развернуться. Майкл распорядился заранее подогнать туда пару автомашин.
Ну, хоть так. Что-то мне тревожно на душе…
В отель возвращаемся в подавленном состоянии и выжатыми, как лимон. В холле нас встречают взволнованные коллеги — оказывается, телевизионщики подняли шумиху в новостях, что в музыкальном магазине «Wherehouse Records» случились массовые беспорядки среди фанатов советской группы «Red Stars», и в очереди там передавилось и поранилось чуть ли не полгорода. Бесконечно повторяют кадры, на которых слышен звон разбитого стекла и громкие испуганные крики людей. А потом с завыванием сирен подъезжают машины скорой помощи, и в них загружают людей, чья одежда залита кровью.
Подхожу к телевизору в лобби. В нем как раз транслируются последние новости. Вот же суки! В кадре все это выглядит просто ужасно. Окровавленные подростки, полиция, скорая…
Но на самом деле, напиравшая толпа всего лишь разнесла стеклянные двери магазина, и несколько человек получили порезы осколками. Какой-то идиот, выходя из магазина, сказал, что наши пластинки заканчиваются и на всех их не хватит. Неприятная история, но ничего смертельного не произошло — больше идет спекуляций на эту тему. Хваленое закаленное стекло оказалось не таким уж и крепким. Или, может, просто крепеж ослаб — но с этим теперь пусть полиция разбирается. А администрации магазина не мешало бы поставить двери на входе попрочнее.
Приходится нам с Григорием Давыдовичем успокаивать народ, заверив всех, что репортеры слишком погорячились со своими сенсационными выводами, а на самом деле, все более или менее в порядке. Не считая порезавшихся стеклом людей, и скомканного завершения презентации, когда нам пришлось прерваться по настоянию охраны, и уходить по-быстрому через черный ход.
Вот только кто бы еще самого Клаймича успокоил — на директоре лица нет, и он, сам того не замечая, постоянно потирает рукой грудину. А это очень плохой признак… тревожно мне что-то за него. Таблетку он закинул в себя еще в машине, но упускать ситуацию нельзя. Попрошу-ка я Майкла, чтобы он прямо с утра отправил нашего геройского директора на обследование в местный кардиологический центр. Лишним это точно не будет. А к Джейн Фонде мы и без него съездим. И аппаратуру на сцене смонтируют тоже без него — у Гора такие матерые спецы, что в присутствии на стадионе Григория Давыдовича острой необходимости нет.
Чтобы хоть как-то поднять настроение коллективу, предлагаю поужинать в каком-нибудь хорошем ресторане Лос-Анджелеса. Но мою инициативу встречают без особого энтузиазма, все слишком подавлены из-за случившегося. А Сергей Сергеевич и вовсе запрещает нам сегодня покидать территорию отеля. Приходится подчиниться. Сталкиваться сейчас с репортерами и, правда, нет никакого желания.
Впрочем, оказалось, что в нашем отеле The Biltmore есть очень даже неплохие рестораны. Обстановка там, конечно, пафосная до жути, пришлось наряжаться на ужин, но зато кухня оказалась, действительно, на уровне — народ заценил и даже слегка повеселел…
…Поздно вечером тихо скребусь в номер Снежной королевы.
— Что-то случилось? — настораживается Альдона. Без макияжа, в простом халатике она выглядит очень по-домашнему.
— Ничего. Я к тебе под бочок, а то мне одному страшно спать.